Глава 2

В ЧЕРНОМ

 

Палочка еще на секунду застыла перед моим лицом, а потом теплый вздох заклятия коснулся щеки.

"Левее".

Я повернул голову влево. Сью внимательно изучала мелкие ожоги у меня на подбородке и старательно не оглядывалась на наших профессоров, громко споривших возле кучки пепла на полу. Пока теплое Затягивающее Заклятие осторожно касалось моих царапин, я автоматически рассматривал брошенный на столе рождественский ужин: раскисший пудинг, грустно обвисшую бахрому на ножках индейки и пятна пролитого на скатерть вина.

"Не больно?"

"Нет, все уже. Спасибо, Сьюки".

Она кивнула, в последний раз просканировала тонкую сеть царапин на моем лице и убрала палочку в рукав.

Мисс Вэл тем временем упорно совала Снейпу под нос самый мощный из своих горескопов.

"Ну, посмотри, посмотри же сюда! Видишь, на индикаторе ничего нет! Вообще нет показателей того, что здесь какая-то магия замешана. Тем более, черная!"

"Твоя игрушка не издает ни малейшего звука, зачем тыкать в меня сломанным горескопом, совершенно не понимаю. К тому же пепел – остаточное явление магии! Чему тебя учили, профессор? Если на конверт было наложено простейшее заклятие Самоликвидации, то от его остатков не будет исходить никакая энергия! Ни темная, ни светлая!" – кипятился Снейп, брюзгливо отпихивая горескоп.

"Но не может же быть, чтобы при этом не осталось ни малейших следов магии, как таковой! Пусть лишь отблеск, пусть незнаковый, но присутствовать он все равно должен. Как это можно, по-твоему, объяснить?"

Оба замолчали, явно недовольные тем фактом, что перед ними совершенно необъяснимое с высоты их познаний явление.

"Поттер, вы уверены, что это не ваши маггловские штучки?" – наконец, грозно осведомился Снейп.

"Уверен, сэр".

Снейп бросил подозрительный взгляд на Сью, но даже он был не способен всерьез заподозрить ее в такой выходке. Она тут же неловко поежилась под таким прицелом, точно чувствуя, что он хочет проникнуть в ее мысли.

"Я думаю, сэр, что отправителем письма должен быть исключительно сильный волшебник", – смущенно заговорила она, не поднимая глаз. – "Ведь что странно: вроде бы заклятие простенькое, а сколько в него мощи вложено. Поддерживать сохранение магической энергии при создании огненной надписи очень трудное дело, а она еще была запечатана и сохранена до момента открытия конверта. И взрыв получился очень сильный, видите, у Гарри все лицо в шрамах. Глубоких", – обеспокоено закончила она. Потом помолчала и нерешительно добавила. – " Мне кажется, этот человек не хотел причинить Гарри вред, иначе взрыв был бы запланированным, направленным проклятием. Ему было нужно, чтобы его слова приняли всерьез".

Эти простые слова погрузили Валери Эвергрин и Северуса Снейпа в еще более глубокую задумчивость.

"А ведь девочка права", - нехотя признала Валери. – "С другой стороны, откуда мы можем знать, что письмо предназначалось именно Гарри? Просто он первым открыл его".

Да, об этом я не подумал.

"Что ж, зная изумительную наследственную способность всех Поттеров совать нос не в свое дело, я могу согласиться с такой версией", - пробурчал Снейп, снова буравя взглядом кучку пепла на полу. – "Текст вы дословно воспроизвели, Поттер? Может быть, вы ошиблись в каком-нибудь выражении?"

"Я прекрасно запомнил каждое слово!" – возмутился я.

"И я тоже", - робко встряла Сью, но вновь смешалась при виде мрачной физиономии Северуса Снейпа.

"Все возможно, конечно. Но меня больше беспокоит, как письмо попало в дом, минуя все уровни защиты", - кусая губы, сообщила мисс Валери и искоса посмотрела на Снейпа. – "Думаю, что в таком случае у нас есть лишь один вариант отправителя. Только он мог послать письмо в этот дом напрямую, обойдясь без услуг совиной почты. В таком случае адресатом был именно Гарри. Текст письма, кстати, тоже очень логично укладывается в эту версию".

"Ты – опять?" – медленно и очень тихо поинтересовался Снейп. Мисс Вэл закусила губу, но решила идти до конца.

"Северус, я понимаю, что ты чувствуешь. Тебе не в чем упрекнуть себя, поверь мне. Но разве ты не задумывался, почему твой… директор скрывается сейчас, когда он всем так нужен?"

После этого заявления Снейп резко вскочил и, не говоря ни слова, направился к двери. У самого выхода он обернулся и шевельнул палочкой. Пепел взмыл в воздух и сероватым пыльным ручейком потек следом за ним.

"О, господи", - простонала мисс Эвергрин и уронила голову на руки. Потом вскочила и, неразборчиво ворча сквозь зубы, отправилась по лестнице наверх, в свою комнату. Я выскользнул в коридор вслед за ней и услышал, как включился компьютер.

Пока Снейп, закрывшись на кухне, временно превращенной в лабораторию, совершал с пеплом некие загадочные манипуляции, а мисс Эвергрин у себя в комнате стучала по клавишам, как пулемет, отправляя очередную партию писем, я тихо сбежал к себе.

Кто бы ни был этот таинственный отправитель письма, он был чертовски прав. Я слишком засиделся в этом стоячем болоте. Пора действовать.

Если честно, то я в глубине души был согласен с мисс Вэл. Письмо могло быть только от Дамблдора. Кто еще, кроме него, мог отправить послание в дом, закрытый всеми возможными чарами и защитными заклятиями? Что до текста письма, то он подходил Альбусу Дамблдору как никому больше. Кстати, в самом деле, почему Дамблдор скрывается сейчас, когда на него возлагает все надежды добрая половина магов, страдающих от фашистской политики Вольдеморта? Выжидает? Или готовит всех к пришествию Поттера Второго Великого?

 Наверное, мой дорогой алхимик все же прав, и я прожженный гриффиндорец. Я не умею мстить. Если бы умел, то никогда не спустил Дамблдору того, что он сделал с моим отцом. Я принял объяснения директора, хоть и не простил его. Если Дамблдор для исполнения собственного желания смог заставить время течь так, как хотелось ему, то неизвестно, на что еще он способен пойти для достижения своих целей. Он хочет, чтобы я был героем? Так я стану им, черт возьми! Но его героем я не буду никогда. С отцом он наигрался – со мной этот номер не пройдет.

Мне больше не нужно было заставлять себя сделать это: я просто сел и начал писать письмо Дамблдору. Странно, но в тот момент я не чувствовал ничего: даже ярость куда-то делась, раздражения тоже как ни бывало. Мне было плевать на предостережения мисс Эвергрин, вопли Снейпа и всех Упивающихся во главе с Вольдемортом. Мне нужно было разрубить этот чертов узел. Если во мне действительно есть та сила, которую стремится поставить себе на службу Дамблдор, то почему бы мне самому не использовать ее – на пользу всем, а не только ему одному. Письмо получилось коротким и скомканным, но переполненным такой решимости, которой я не находил в себе с тех пор, как поселился в Годриковой Лощине. Когда послание было закончено, я аккуратно сложил его, подозвал Хедвигу, привязал бумагу к ее лапке и выпустил сову в окно.

Теперь можно приниматься за дело.

Я открыл дневник, который мне подарила Сьюки, и начал составлять план действий. Голова у меня была удивительно холодной. Только вперед.

***

 Через несколько часов, когда листов десять в записной книжке были уже густо исписаны, а солнце, словно нехотя, появилось из-за верхушек тополей за жгуче красной крышей паба на холме, я почувствовал, что если не встану из-за стола немедленно, то засну прямо за ним. Я устало зевнул и, подергав за шпингалет, поднял сворку окна. Морозный воздух Рождества, хлынув в застоявшуюся нервную атмосферу комнаты, немного меня отрезвил и охладил желание немедленно отправляться  выполнять первый пункт моего плана.

Годрикова Лощина молчала. Мелкий сухой снежок сыпался на черные растопыренные пальцы деревьев. Огни светились только в двух-трех окнах, в этот предрассветный час все нормальные люди спали, чтобы в рождественское утро, сладко потягиваясь, спуститься к укутанным мишурой елкам, развернуть притаившиеся под ними подарки и пошарить в развешенных над каминами носках. Для меня Рождество всегда было более или менее приятным праздником, потому что последние несколько лет я встречал его не с Дурслеями. Но сегодня я остро почувствовал, что уже слишком взрослый для рождественского веселья; даже радостная физиономия Санты казалась мне похожей на всезнающий прищур Дамблдора.

"Гарри, ты уже не спишь?" – заглянула в комнату Сьюзен. Она куталась в растянутый свитер, из кармана которого торчала палочка, и нервно поеживалась, точно от холода. На ее шее вздрагивала тонкая цепочка с какой-то светлой подвеской.

"Еще не сплю. Сью, я хотел попросить тебя…"

"Я все ждала, что ты придешь, а потом, видимо, заснула. Мне приснился такой жуткий…"

Я обернулся. Ее трясло.

"Мерлин, Сьюки! С тобой все… Ты так дрожишь!.." – я накинул на нее плед с кровати и покрепче обнял. – "Что тебе снилось?"

"Ужасно. Это было ужасно!" – содрогнулась Сью. Она спрятала голову у меня на плече, вцепилась пальцами в ветхую занавеску и сбивчиво заговорила, захлебываясь и судорожно дыша. – "Я шла по каким-то кочкам – то ли болото, то ли мокрый луг, не помню, – а передо мной мелькал огонек. Я бегу за ним, а он все время ускользает, не дается в руки, но мне так страшно, и я чувствую, что в нем – мое единственное спасение. За мной гонится кто-то там, позади… дышит так… хрипло, тяжело… А свет все убегает и убегает. Потом вдруг он остановился, я побежала к нему еще быстрее и... он оказался… там еще было это черное письмо, болото горело и… О, Гарри!" – Она всхлипнула.

Ты мне ответишь еще и за то, что так напугал Сьюки, мысленно пообещал я.

"Сью, не плачь, все кончилось. Это был только сон, страшный сон. Вот видишь, я с тобой, и ничего не случилось…"

"Что это?" – вдруг перебила меня Сьюзен. Она торопливо вытерла кулачком слезы, выпустила из рук занавеску и пристально всмотрелась в темноту за окном.

"Где?"

"О, Мерлин, прямо как в моем сне! Гарри, видишь, свет мигает? Вон там!"

Я успел оглянуться, когда, казалось, запутавшаяся в кроне дерева далекая звезда вдруг набухла и стала ярко-зеленого цвета. На какую-то долю секунды мое сознание точно растерянно застыло, а потом…

"Ложись!.."

Я бросился на пол, увлекая за собой Сью, и тут же послышался оглушительный звон разбитого стекла, на меня посыпались осколки, а прямо над нашими головами с грохотом расцвел зеленый шар Убийственного Проклятия. Занавеска запылала, и огонь тут же перебросился на пыльный полог кровати. Сью завизжала, и в эту секунду в окно со свистом влетел еще один шар-бомба. Он ударился о противоположную стену, рассыпаясь алыми искрами Пыточного Проклятия, и огненные ручейки, потрескивая, тут же быстро побежали вверх и вниз по старым ссохшимся обоям.

Я на секунду вскочил на ноги, стащил со стола свою палочку и – за корешок – записную книжку. Сьюзен громко закричала, и тут же очередной ослепительно белый шар пролетел в каком-то дюйме от меня, опалив жаром лицо и обугливая воротник рубашки. Обезоруживающее заклятие ударилось об пол и тут же воспалилось очередной порцией огня и смрадного дыма.

"Быстро! Вниз!"

Я ужом пополз по полу, таща за собой смертельно напуганную Сьюки, и уже в сквозняке дверного проема услышал, как напряженно гудят аппародетекторы, постепенно повышая звук до пронзительного визга – теряя энергию. Звон битых стекол и взрывы магических бомб заполнили мне уши глухим звоном. Сквозь разбитые витражи коридора я видел, как внизу полыхает крыльцо, расцветая радужными пятнами пробиваемой защиты. Узкую полоску сада заполонили темные призрачные фигуры в бледных масках, таявшие в рассветной мгле и дыму взрывов.

"Это Упивающиеся!" – коридор прочертило еще несколько разноцветных искр, и я отшатнулся, закрывая собой Сьюзен.

"Г-господи", – ее трясло мелкой дрожью. Сью прислонилась к стене коридора, и в предутреннем свете ее глаза казались втрое больше и прозрачнее из-за смертельного ужаса, который их заполнял. – "Только не ты… Не как папа".

"Сьюки, успокойся", - быстро заговорил я, нагибаясь при свисте очередной бомбы. – "Сейчас ты отползешь вправо – в том коридоре сплошная стена, ее не пробить заклятием – и…"

Очередное проклятие взорвалось в двух шагах от меня, и я полетел на пол. Сью завизжала еще громче, и тут из-за угла выскользнула рука и, крепко схватив меня за шиворот, втянула к себе. Потом настал черед Сьюки.

"Мисс Боунс, прекратите орать. Мисс Боунс, да заткнитесь, наконец!" – раздраженно прошипел знакомый голос. Я, оглушенный и полуослепший, с трудом попытался встать, но с первого раза у меня не получилось. Послышались два звонких шлепка, и истошный вопль Сью сменился рваными, судорожными всхлипываниями.

"Быстрее!" – проорал Снейп куда-то в сторону, отшвыривая меня от края стены и потрясая черными патлами, точно подернутыми сединой из-за запутавшихся в них клоков пыли. Очередная бомба взорвалась рядом с нами, и со стен посыпались куски старой штукатурки. – "Куда ты делась, дьявол тебя побери?!"

В ответ из комнаты мисс Вэл послышались ругательства и странный скрежет. Я заглянул за угол и увидел, как она, страшно злая, выдергивала из развороченного корпуса факса последние шнуры и переходники, а затем схватила ноутбук и кинулась в коридор. В дверях мы столкнулись, и ее лицо тотчас просияло от облегчения.

"Гарри! Слава богу, ты живой! Где…"

"Где ты копаешься?! Дом окружен, что они сделали с защитой, ты видела! Когда ты в последний раз ее обновляла, Мерлин тебя подери?!"

"Да вчера! Вчера, как обычно, часов в одиннадцать! Даже не представляю, как они ее…"

"Поздно уже. Защита упала окончательно, слышишь этот звук?"

Действительно, дом внезапно наполнился загробным гудением. Глаза мисс Вэл расширились от ужаса.

"Нет!"

"Что…"

"Защита не упала, это она так реагирует на Эксплозио! На окнах стоит Заклятие Непроницаемости, но оно годится только для людей, от проклятий оно не защитит.. Эти сволочи хотят взорвать дверь!"

Внизу что-то гулко ухнуло. Мы застыли, прислушиваясь.

"Выдержала", – впервые я слышал облегчение в голосе Снейпа.

"Ненадолго. Раза с четвертого-пятого поддастся, я уверена. Если они разом выпустят несколько Эксплозио…"

"Куда теперь, профессор?"

"Проклятие, я не взял палочку, а моя комната, кажется, уже больше похожа на костер. Можно попробовать выбраться через старую заложенную дверь на кухне, она возле камина. Там есть потайной ход в полуподвал и старую теплицу за кривой осиной – это примерно в ста футах от дома с другой стороны, прямо возле забора. Бегите туда, если успеете. Но если вы спуститесь в тот момент, когда вход в дом разнесет на куски…"

Жаркое потрескивание и запах горелой древесины из левого коридора усилились. Справа же послышался отчаянный крик, и в стену впечаталось что-то настолько огромное, что содрогнулись стены.

"Мерлин, дядя Аберфорс!.." – Снейп стряхнул с себя очередную порцию пыли и ринулся на крик. - "Веди их вниз! К кухне! Сейчас я вытащу отсюда старика и спущусь к теплице с другой стороны!.."

"Северус!.."

"Живей, глупая женщина!"

"Гарри, я ставлю защиту, а вы со Сью быстро спускаетесь вниз. Десять шагов за раз, не больше! Потом останавливаетесь и ждете, пока я не поставлю защиту на следующий кусок лестницы!" – С легким шелестом нас окутали Чары Невидимости.

Трещали и раскачивались пожираемые пламенем рождественские гирлянды. Дверь сотряс очередной взрыв, а сквозь разбитые стекла в коридоре было слышно, как в саду мелькают огни и кричат люди в деревне.

"Импедимента!"

Летящий прямо на нас темно-фиолетовый раскаленный шар затормозил, точно при замедленной киносъемке, а воздух передо мной заколебался, как поверхность воды.

"Вперед!"

Мы со Сьюки ринулись вниз по ступенькам. Пять… семь… девять… десять! Я притянул к себе Сью, и мы прижались к дубовой панели за деревенским пейзажем. Мисс Эвергрин слетела с лестницы одним прыжком, и за нашими спинами тут же расцвела вспышка синеватых молний, сочащихся темной магией.

"Импедимента!"

До двери в кухню оставалось еще футов двадцать, и теперь сквозь остатки стекол я уже отчетливо видел копошащихся возле дверей пришельцев в черных балахонах, нацеливших палочки прямо в нашу сторону. Крики магглов в деревне превратились в истошные вопли. Краем глаза я заметил, как Сью до крови прикусила краешек губы. Наверху взорвалась очередная бомба, и крыша дома, словно вздохнув, заскрипела и начала осыпаться. Откуда-то сверху раздалось душераздирающее блеяние и громкий нечеловеческий вой, в котором я с трудом опознал голос старика Аберфорса. Костяшки пальцев мисс Эвергрин хрустнули, когда она явно до боли сжала в руке палочку.

Десять футов. С другой стороны дома гремят еще два взрыва.

"Сейчас", – шептала Валери. Сквозь разбитую сеть витражных стекол возле двери можно было увидеть темные земляные воронки на снегу рядом с домом. С другой стороны коридора, одно за одним, пролетели еще три-четыре проклятия и оглушительно взорвались, поджигая ряд портретов на стенах. В клубах дыма я заметил, как лысый маг, один из портретов, галопом бежит по веренице магических и обычных картин, в ужасе воздев кружевные манжеты. На соседней картине с визгом вертелась какая-то дама, пытаясь затоптать языки пламени на подоле своей голубой амазонки. Возле нее храпела и билась на привязи испуганная лошадь. Дверь снова дрогнула под очередным Взрывальным Заклятием, а еще один магический снаряд просвистел совсем рядом, и я услышал, как Сью хрипло вскрикнула: картина с дамой в голубом платье превратилась в пылающий костер…

Шелестящая занавеска кухни была совсем рядом. Шаг… еще один… еще…

"Бегите!!!"

Я выволок в кухню Сью, и тут же занавеска в дверном проеме колыхнулась под воздействием заклятия.

"Инволлио Магикус!.."

Между нами и мисс Эвергрин загудела стена.

"Профессор! Профессор!.." – плакала Сью. Под воздействием магической стены звуки взрывов, доносящиеся из коридора, стали знакомо гулкими, как будто мы находились под водой. – "Вернитесь!.."

Через прозрачный заслон заклятия я видел, как Валери Эвергрин положила ноутбук на пол, встала в боевую позицию и подняла палочку, ожидая нападения.

"Гарри, скорей, где здесь выход?! Пробьем, опустим стену и заберем ее с собой!.."

"Снейп сказал – возле камина", – я, стараясь не оглядываться на колеблющийся призрак защитной стены, быстро осмотрел камин справа и слева. Слева от него не было ничего примечательного, кроме замшелой отделки из дикого камня, а справа воздвигался старинный буфет. Забыв о магии, я нервно потряс его с такой силой, что посуда посыпалась на пол, как прошлогодняя листва. Сьюзен ухватилась за старые полки справа, и вместе мы выворотили пыльные доски из стены. Кашляя, я продрался сквозь пыльную груду полок, царапаясь о ржавые гвозди, торчащие в них, протер рукавом стену и обнаружил ветхую кладку качающихся в пазах камней.

"Здесь! Отойди подальше, Сьюки!.."

"Гарри, скорей! Дверь поддается!.."

Звуки сразу нескольких Взрывальных заклятий почти одновременно потрясли дом, а потом я скорее почувствовал, чем услышал, как защита, дернувшись, окончательно пала во всем доме. Заклятие Невидимости, наложенное на нас, с тонким свистом испарилось. Когда рассеялись клубы пыли, и я увидел, что возле камина зияет темная дыра, защитная стена в кухонной двери стала визуально тоньше, а фигура мисс Эвергрин – отчетливей. Сквозь голубоватые волны, пробегающие по заклятию Инволлио Магикус, я увидел, как сквозь развороченный дверной проем сыплются фигуры в черном. Палочка мисс Эвергрин ослепительно пыхнула заклятием, и бесконечный поток нападавших смялся в комок. Гулкое эхо криков Упивающихся заставило Сью в ужасе зажать уши.

Через вентиляционные отдушины в глухом помещении кухни я почувствовал почти концентрированный запах дыма и копоти. Дом горел.

"Гарри! Быстрее, Гарри!"

"Сью, полезай пока сама, мы сейчас тебя догоним!"

Я повернулся к двери как раз в тот момент, когда защитная стена с тихим шелестящим звуком осыпалась прозрачными, тающими в воздухе обломками. В коридоре висел смрадный дым, в котором было почти невозможно что-то разглядеть. На меня обрушился грохот взрывов и свист проклятий. Несколько человек что-то громко и хрипло кричали, срывая голоса и кашляя, сверху слышался треск горящих и падающих балок. На секунду из клубов дыма показалась знакомая рука; рука взмахнула светлой палочкой, и обломки стекол вместе с переплетом рамы из соседнего окна с грохотом погребли под собой двух нападавших. Позади мисс Эвергрин тоже медленно поднималась чья-то рука – в широком черном рукаве с нашитым на него зеленоватым черепом. Времени на нерешительные раздумья больше не было. Я нырнул в толщу тяжелого, душащего дымного марева и обрушил на Упивающегося Смертью Давильное проклятие.

"Прессум!"

Сквозь дым я с трудом, но все же увидел, как скрюченное тело Упивающегося шарахнулось назад, маска съехала набок и обнажила перекошенное от боли лицо, не узнать которое я не мог. Уолден Макнейр. Профессиональный палач и убийца. Макнейр захрипел что-то неразборчивое и канул с лестницы вниз, в едкое, удушливое облако гари.

Та бешеная сила, которую я вновь ощутил в себе, как неотвратимо накрывавшую сознание волну, бегущую сквозь кровь, язвящую нервы покалыванием в кончиках пальцев, видимо, была так сильна, что ее почувствовал не только я. Мисс Вэл в ужасе обернулась.

"Что ты здесь… Убирайся! Уходи, живее!"

"Вот он!" – торжествующий вопль с другой стороны заставил меня вздрогнуть. – "Поттер! Слева! Ловите его! Астринже…" – я, не глядя, выпустил залп Сногсшибательного Заклятия в сторону голоса; тот захлебнулся и смолк, потонув в звоне цветных стекол обрушившегося старинного буфета. Громко орущие темные фигуры, окутанные желтоватыми клубами дыма, казались призраками. Фиолетовый отблеск проклятия пронизал пропитанную гарью мглу и вдребезги разбил аляповатую гипсовую вазу с ангелочками слева от меня.

"Да в кухню же, скорее!" – Валери Эвергрин выпустила из палочки плотную стрелу голубого огня – Отсыльное заклятие. Сразу три смутных тени испустили душераздирающий вопль: их смешало в одну кучу, и вынесло вперед спинами в окно. Я услышал омерзительный хруст ломающихся костей, очередные крики, и в этот момент мисс Вэл громко охнула, пошатнувшись. Палочка птичкой выпорхнула у нее из рук. Я ухватил ее под локоть, не видя, но ощущая под пальцами тепло вязкой струйки крови, текущей из взрезанного плеча, и, кашляя, поволок в сторону кухонной двери.

"Гарри, пусти меня!.."

"Вы ранены. Надо уходить".

"К черту! Пусти!"

"Ловите их!.."

"Туда, вправо!.." – крики нападавших слились в единый торжествующий вой.

"Быстрей! Ассио палочка мисс Эвергрин!" – светлый кусочек дерева уже летел ко мне, когда в проеме кухонной двери возникла белая маска. Я почувствовал приступ ярости. Мерлин их всех побери вместе с Вольдемортом!

"Экседерус!!!"

Маску точно рвануло сзади за шиворот и вихрем вынесло из кухни в дымную мглу прихожей, но вслед за ней, путаясь в занавеске, уже лезли другие Упивающиеся; ощетинившиеся палочками черные мантии напирали на нас, сталкиваясь локтями. Я подтолкнул мисс Вэл в сторону черного провала в стене, перебросил ей палочку и швырнул в одинаковые блеклые лица пузатую бутылку с остатками бренди. Часть белых масок тут же окрасилась в другой цвет. Моя палочка несколько раз выстрелила в эту толпу Экспеллиармусом, а потом – когда крайний из Упивающихся попытался с яростным воплем напасть на меня сбоку – Костедробильным проклятием.

"Лэсум Бонус!"

Кухня постепенно заполнилась дымом, вползавшим из коридора, но через головы упавших лезли все новые и новые Упивающиеся.

"Инфламмо!.."

Мантия высокого Упивающегося вспыхнула, как сухой трут. Он завопил и попытался смахнуть огонь водой из палочки, но один из языков пламени голодно лизнул сухой кусочек дерева, и палочка мгновенно загорелась. Дом до самых дальних углов заполнил вопль боли и запах горящей человеческой кожи – омерзительный, сладковато-едкий, перекрывший даже запах горелой древесины, от которого хотелось скорей избавиться, избавиться, избавиться…

"Диффиндо!"

Ближайшего ко мне Упивающегося Смертью бесшумно вскрыло невидимым ножом, как банку с консервами. Я успел увидеть, как он бесформенной грудой внутренностей растекся на полу, успел почувствовать, как отвратительно шипит его кровь, ручейки которой достигли языков пламени, охвативших ножку стола и скатерть, залитую бренди.

Мисс Вэл, кашляя, втащила меня в черный проем, заполненный едким дымом, и ход с грохотом захлопнулся, обрушив кирпичную пыль и старые камни между нами и преследователями.

"Ты что это делаешь, Гарри?! Я спрашиваю, что, черт побери, ты делаешь?.."

Ее глаза, обведенные копотью, казалось, неестественно расширены. Я ухватился за шершаво-мокрую стену, исчерченную царапинами и выщерблинами, чтобы не потерять равновесие. Меня тошнило.

Из состояния ступора меня вывели мелкие испуганные шажки и знакомый голос.

"Гарри!.." – истеричный выдох сквозь зубы.

"Сьюки, как ты…"

Сквозь каменный завал хода послышались глухие звуки ударов, а через щели и зазоры между камнями просочилось несколько искр.

"Скорей!" – Валери Эвергрин настойчиво пихала нас к выходу.

Мы добежали до конца коридора, повернули налево, протиснулись в узкий лаз, неестественно изгибавшийся под странным углом, и начали карабкаться по осыпающимся земляным ступенькам наверх. Я лез первым, поэтому именно мне выпала честь первому стукнуться головой о пропыленные деревянные доски крышки старого люка. Потерев шишку (для этого мне пришлось сложиться чуть ли не втрое), я постарался нажать на дряхлое дерево изо всех сил, в результате чего поскользнулся и чуть не упал на Сьюзен, испуганно ухватившуюся за какие-то корешки, торчащие из глинистого "потолка" расселины. Посыпалась земля. Внизу мисс Вэл, осторожно прижимающая к себе ноутбук, тоже споткнулась и чертыхнулась сквозь зубы, вытряхивая из волос мусор и щепки.

"Поищи там кольцо или защелку, Гарри".

Кольцо нашлось очень быстро, но пазы, в которых лежал люк, были обиты металлическими пластинками и основательно проржавели, поэтому пришлось приложить силы. Применить палочку в таком положении я не мог – поранил бы себя или Сью – поэтому приходилось действовать руками. Когда ход уже вовсю трясся и осыпался, а из коридора, ведущего к кухне, уже несколько раз грохнули взрывы, старое дерево, наконец, поддалось. Я подхватил пальцами шершавое ржавое кольцо, откинул крышку и просунул голову в отверстие

Вокруг стояли потрескавшиеся грязные горшки с сухой землей и давно превратившимися в прах растениями. Кривая лестница поднималась наверх, к стеклянным дверям выхода и потолку, покатой крышей закрывающему ветхую теплицу сверху. Везде плотными слоями лежала пыль и тень запустения. Запах дыма просачивался сквозь щели между стеклами и деревянными планками, скрепляющими их, и даже сквозь их невнятную мутность и серую сеть паутины были видны разноцветные вспышки заклятий и зарево над домом.

"Гарри, поторопись!.." – раздался голос мисс Валери. – "Только будь осторожен".

Я осторожно выбрался из люка, протянул руку Сью, затем мисс Вэл, а потом мы осторожно вскарабкались к затянутым паутиной стеклам. Задний двор был весь залит отблесками зарева, занимавшегося над домом, а прямо перед нами, за забором, в деревне, раздавались истошные крики и виднелись такие же яркие вспышки проклятий, как и те, что вылетали из палочек колдунов в масках, продолжавших сыпаться в развороченный взрывом провал дверей дома.

"Они и деревенских убивают тоже?" – ужас в голосе Сьюзен передался и мне.

"Свидетели никому из убийц не нужны", – сухо отозвалась мисс Валери. – "Свидетели-магглы – тем более".

"Но мы же не можем вечно сидеть здесь, рано или поздно нас все равно заметят! А сколько еще может выдержать каменная кладка в ходе? Он заговорен?"

"Не знаю, об этом лучше бы спросить у Северуса", – мисс Эвергрин нервно оглядывалась. – "Куда они с Аберфорсом запропастились… Если мы вылезем сейчас, то этой стороны дома нас не будет видно, и я могла бы вас прикрыть. Но за забором, кажется, тоже есть Упивающиеся. Человека три там точно прикрывают тылы. Это они уничтожают магглов, которые заметили их вылазку. Была бы машина…" – она душераздирающе вздохнула.

Точно подтверждая ее слова, с шумом обрушилась крыша полыхавшего гаража.

"Вы так говорите, будто вы одна", - я решительно дернул щеколду. Почерневший металл чуть ли не крошился в пальцах. – "Лучше я выйду и прикрою вас, а вы быстренько угоните какую-нибудь местную тачку".

"Гарри!"

"Ты с ума сошел, Гарри…"

Внизу что-то громко взорвалось. Стекла теплицы задребезжали, горшки затряслись и начали падать с полок, рассеивая вокруг себя сухие комки земли и остро пахнущих древних удобрений.

"Нет времени на раздумья, мисс Валери! Надо уходить с этой стороны, иначе они возьмут нас в клещи!"

"Нет! Гарри!"

Наверное, это было ужасающе идиотским поступком с моей стороны, признаю. Но разве не лучше встретить опасность в лицо, вместо того, чтобы отсиживаться, ждать, пока она сама не придет к тебе? Поэтому я просто встал во весь рост, насколько это позволяли размеры теплицы, нажал на ручку стеклянной дверцы и вышел.

Дом был весь объят пламенем. Горел нелепый горб мансардной башенки, потрескивая, занимались огнем старые узловатые клешни плюща, из окон вырывались неровные сполохи ярких искр, удушливый дым стелился по земле, окутывая торчащие из-под снега жалкие перья газона и купы старых деревьев, которые мы со Снейпом совсем недавно привели в порядок. Между просевшими балками трещавшей по всем швам крыши змеились языки огня. Замызганные стены, казалось, тихо плавились, исчезая из поля зрения за серым туманом пара, поднимающегося от таявших сугробов, превращавшихся в горы грязи и втоптанного в землю пепла.

Упивающихся Смертью было много. Я даже не мог себе представить, что их может быть так много, когда вышел им навстречу. Даже не считая, мне показалось, что их явно больше тридцати – только возле дома. В клубах дыма меня заметили не сразу, но как только порыв ветра смел их прочь, я услышал удовлетворенный рев из всех глоток:

"Поттер!"

"За ним! Хватайте мальчишку!"

"Наперерез, Лестрейндж, живо!"

"Уйдет!.. Ловите же его, дурни! Ловите!" – топот многочисленных ног.

План следовало применить прямо сейчас. Пусть этот пункт я надеялся использовать только после некоторых испытаний, сейчас на них уже не было времени. Я знал, что это спит глубоко внутри меня, но если его позвать, оно вернется: та сила, с которой я только что отправил в нокаут нескольких прихлебателей Вольдеморта, это доказывала. Поэтому я поднял палочку, вспоминая, что я чувствовал, когда у меня по венам заструилась сила новой магии, небывалая по мощи. И мысленно попросил себя вернуть это ощущение.

И оно пришло. Но не медленно, волна за волной, перехлестывая через разум, а быстро, молниеносно, так что сознание, захлебывающееся от обилия возможностей, на долю секунды даже помутилось, пытаясь справиться с гигантской магией внутри одного жалкого человеческого существа. Я скорее почувствовал, чем услышал, как один из Упивающихся с большим зеленым черепом на рукаве громко отдает приказ остальным. И, увидев, как они вскидывают палочки, я поднял свою и крикнул что-то, чего сам не понял.

Результат получился ошеломляющий.

Упивающихся Смертью в поле моего зрения смело, как ураганом. Кого-то швырнуло прямо на груду битого стекла, валяющегося возле окон; кого-то, точно муху, нанизало на стальные штыри ограды; кого-то всем телом ударило о хилые остатки защиты на пока еще целых фрагментах фасада – раздался омерзительный хруст ломающихся костей. Совместный же удар нападавших словно спружинил об меня и рикошетом отскочил в виде слабеньких, рассеивающихся в воздухе искр. Я понял, что, скорее всего, использовал Помехову Порчу, но то, что она так работает против сильных проклятий и заклятий, вроде Астринжео, я и не подозревал. Позади меня раздались громкие вопли и грохот взрывов – мисс Эвергрин явно применяла мой план отступления на практике. Когда я на секунду обернулся, то увидел, что Сьюки брезгливо связывает двух оглушенных Упивающихся, попадавших за низкую стриженую изгородь, разделяющую владения Гриффиндоров и соседний участок, а мисс Вэл использует нечестный в любой мужской драке прием против третьего. Впрочем, сейчас этот прием я от души одобрил. В изгороди теперь зияла прожженная дыра, сквозь которую я мог издалека видеть край деревенской дороги.

"Перегруппироваться!"- исступленно проорал чей-то голос, прорвавшись сквозь стену моего ступора. – "Отряд Глаттона – ударить бомбами!"

Из-за кустов, в которых залегли оставшиеся Упивающиеся, в меня выстрелили разноцветные шары закуклившихся проклятий. Я выставил очередной щит, и тут же почувствовал, что внезапно слабею, точно мне вдруг стало не хватать сил. Было ясно: не умея поддерживать в себе баланс новой магии, я не смогу долго ей пользоваться. Бомбы взорвались в двух-трех шагах от меня, не причинив особого вреда, но, оглушив меня до того, что я оступился и, кажется, на пару секунд потерял контроль над ситуацией.

"Ступефай!" – одновременный вопль из десятка глоток Упивающихся. И, сразу же за этим – "Экспеллиармус!" – а потом – шипяще, - "Морсмордре!"

Я успел увидеть, как над домом поднялось зеленоватое облако, а меж разверзшихся клыков поползла тонкая извивающаяся струйка изумрудного пламени.

Знак Мрака.

Боль в ухе и левой щеке ударила внезапно, опрокинула, полностью лишила сил и воли. Снег – твердый, грязный, слежавшийся – вдруг оказался так близко, что захотелось замычать и, сплюнув кровавое крошево во рту, куснуть первый попавшийся сероватый ледяной комок, и успокоить ноющее лицо в несвежем рождественском сугробе.

Прекраснодушный идиот, сказал бы Снейп. Если ты шел убивать, так убивай, и не устраивай истерики.

Вы не знаете, как воюют между собой маги, Поттер…

Палочка воткнулась в снежный нанос возле дома. Оранжево-алый язычок пламени, вынырнул из окон первого этажа в опасной близости от нее. Сквозь зарево внутри дома и на деревянных столбиках полуразвалившейся беседки я с трудом – мешали потеки крови, заползавшие прямо в глаза, – видел, как ко мне идут они, черные, безлицые, одинаково безжалостные. Они сыпались отовсюду: выходили из горящего дома, выныривали из-за приземистой двери теплицы, из-за кустов и сугробов. Упивающиеся Смертью. Я потянулся за палочкой, мысленно умоляя всех богов помочь мне дотянуться до нее.

"Гарри Поттер", – удовлетворенно прошипел один из нападавших, и мне почудился знакомый голос. – "Надо же, все-таки смогли взять его живым, Лорд наградит нас. Забыл где-то палочку, малыш?" – пропел он, наклоняясь ко мне, и я почувствовал исходящий от его мантии запах гари и крови.

Остальные Упивающиеся остановились неподалеку и ехидно загоготали. Их предводитель подошел совсем близко и тяжело наступил мне на пальцы, вдавливая их в снег. Суставы хрустнули.

"Ничего, она тебе больше не…"

Но он не успел закончить. Белый вихрь вынесся из-за пылающего гаража и помчался ко мне со скоростью света. Услышав предупреждающий крик, Упивающийся обернулся, но не успел поднять палочку, как вихрь сбил его с ног, наклонился и с басовитым угрожающим блеянием поддел его рогами. Будь рогатая спасительница хотя бы коровой, моему противнику уже бы ничего не помогло, но, к сожалению, до коровы ей было еще далеко. Тем не менее, пока остальные Упивающиеся застыли в шоке от этой картины, я, превозмогая боль в ране на лице и в пальцах правой руки, пополз за своей палочкой. Огонь подобрался к ней уже совсем близко…

Магнолия еще раз ощутимо боднула убийцу, барахтающегося в грязи, и грозно мемекнула, роя копытом землю, как разъяренный мустанг. Нагнув рога, она отчаянно встала между мной и отрядом нападающих, как отважный маленький кавалерист перед танковой дивизией.

"Уходи, Мэгги, уходи", – сипел я, ковыряя грязь не слушающимися пальцами и пачкая кровью снег в безуспешной попытке добраться до палочки. По похрустыванию снега сзади я понял, что Упивающиеся окружают меня.

"Авада Кедавра", – вдруг почти нетерпеливо произнес кто-то из них совсем близко от меня.

Вот и все, обессилено подумал я и автоматически зажмурился, теряя разом все мысли в голове. Но когда даже сквозь крепко сжатые веки я увидел, как вспышка ярко полыхнула зеленым на фоне оранжевых отблесков пламени, то почувствовал, что все еще лежу на холодном снегу. Рядом со мной, мягко подломив колени, упала Магнолия. Неловко уронив голову, она лежала на покрытом пеплом снегу, а ее оранжевые глаза смотрели в никуда – пусто и безжизненно. В голове у меня помутилось, и точно во сне я увидел как, наведя на меня палочки, Упивающиеся Смертью застыли в едином броске.

"А-а-а-а!!!..."

Я не произносил проклятия, я не делал ничего, что могло бы объяснить все, что случилось в этот момент. Я вообще ничего не помнил, кроме того, что палочка в руках у меня оказалась сама собой, но я, не отрываясь, смотрел не на нее и не на несшихся на меня нелюдей в черных мантиях, а на то, как налетевший ветер перебирает белые завитки шерсти на голове у мертвой Магнолии. Мой мозг словно кто-то выключил, но силы, выпитые первой попыткой самостоятельно творить большую магию, вдруг вернулись, точно руки вдруг сами налились ими. Вокруг меня закружился кроваво-радужный хоровод, замелькали искры, громкие голоса, вопли и выкрикиваемые проклятия слились в единый пестрый гул. Я успел различить бешено несущуюся в мою сторону черную фигуру, а потом внезапно раздался выстрел – не взрыв, не удар одного из Непоправимых, а обыкновенный ружейный выстрел. Я вздрогнул, точно просыпаясь, очнулся, и когда, полуослепший, обвел взглядом поле боя, успел увидеть, что баланс сил явно переменился.

Все вокруг разом окунулось в черное. Узкий газон перед домом был страшен: вместо засохшей корки грязного снега – земля, дымившаяся, как после пожара, и обрывки балахонов Упивающихся Смертью. Все вокруг было покрыто кровью и точно вырванными ураганом кусками человеческой плоти, от которых на морозе шел пар. Надо мной стоял Снейп и, злобно дергая затвор, перезаряжал ружье. Я узнал старый охотничий карабин, висевший в коридоре второго этажа возле картины, изображавшей травлю кабана. Рядом со мной на снегу дымилась кровавая лужа, вытекающая из простреленной головы человека в черной мантии с зеленым черепом на рукаве. Возле тела Магнолии, съежившись под мантией Снейпа, стоял на коленях и безумно раскачивался из стороны в сторону старик Аберфорс, совершенно не обращая внимания на то, что творится вокруг.

"Поттер, вставайте!" – холодно.

"Сэр… профе… ч-что здесь… Что я сделал?"

"А, поняли, что именно вы это и сделали, Поттер. Уже неплохо, значит, вы медленно, но верно возвращаетесь в состояние нормальной безмозглости после большого приступа…"

"Мэгги-и-и-и!"

"Вы хотите сказать, это я – все это… Я – их всех…" – Нет. Нет, нет, нет, нет, нет! Сколько же Упивающихся Смертью здесь было? Двадцать? Больше?

"Поттер, вы – безнадежный идиот – так и не поняли, какой мощью обладаете? Это был выброс магии, такое иногда случается у волшебников на пределе сил. Поднимайтесь немедленно!"

"Ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы!!!" – хрипло рычал несчастный старик, бешено мотая головой. Слюна летела во все стороны. Потом он, точно устав, сипло вздохнул, ткнулся лицом в белоснежную шерсть своей мертвой любимицы и затих.

"Дядя Аберфорс, успокойтесь. Дядя Аберфорс…" – Снейп опустил карабин и нагнулся к старику. Тот захрипел.

Тройка единственных оставшихся в живых Упивающихся, накрепко привязанных заклятием к забору, начала издавать какие-то неясные звуки, но им всем мешали кляпы. В этот же момент ворота жалобно хрустнули и окончательно обрушились под мощным ударом здоровенного черного бампера. Огромный двухдверный фермерский автомобиль снес правую половинку, оставив левую жалко болтаться на одном гвозде, и подрулил прямо к нам. Я попытался приподняться, опираясь на левую руку, дополз до изгиба кривой осины, расщепленной каким-то проклятием, и только тут смог, наконец, встать. Я сделал только несколько шагов к Снейпу и Аберфорсу, как из машины выскочила невысокая фигурка и понеслась к нам. И только попав в охват замерзших рук Сьюзен, я почувствовал, что у меня дрожат ноги. Она осторожно довела меня до машины и усадила на заднее сидение.

Из машины уже выпрыгивала мисс Эвергрин.

"Живы, слава Мерлину!.. Гарри, о боже!.. Северус! Что…"

Снейп стоял на коленях в мокрой, растаявшей каше и осторожно убирал седые волосы с лица старого Аберфорса.

"Он умер".

"Господи…" – она пробежала мимо меня и тоже склонилась над телом старика. – "Но как?! Кто-то задел его проклятием?"

Снейп нагнулся и осторожно перевернул тело. В прозрачных бледно-голубых глазах Аберфорса все еще стояли слезы, а рука до сих пор сжимала прядку шерсти Магнолии.

"Думаю, он слишком сильно… сердце не выдержало".

"Мерлин, Северус, какой ужас. Несчастный старик", – ее зубы впились в кулак.

Они помолчали.

"Что мы будем делать с телом?" – наконец прошептала Валери. – "Заберем его с собой?"

"Нет, я похороню его прямо здесь, возле дома".

"Но…"

"Помоги мне", – Снейп приподнял тело старика за плечи. – "Моя палочка сгорела там, в комнате".

"Сейчас", – пробормотала она. – "Мобиликорпус!"

Под взмахом ее палочки тело Аберфорса дернулось вверх и повисло над грязной черной землей. За ним медленно поплыл труп Магнолии. Валери Эвергрин осторожно передала палочку Снейпу и зябко передернула плечами.

"Помочь тебе?"

"Я сам. Ты пока за Поттером присмотри, а то не ровен час…" – он не договорил и пошел прочь,  медленно обходя дотлевающий остов дома и ведя перед собой по воздуху два безжизненных тела.

Валери долго провожала его глазами, а потом перевела взгляд на лежащего перед ней мертвеца, застреленного в упор. Она брезгливо перевернула Упивающегося Смертью носком ботинка и с таким же отвращением подцепила маску, стягивая ее вниз, открывая лицо, обрамленное двумя замерзающими струйками темной крови.

На меня, страшно выкатив глаза, уставился Ральф МакАбр.

"Сволочь", - тихо выдавила Валери и отвернулась.

***

Над домом медленно рассеивалось зеленое зарево.

"Давай я одолжу тебе свою, если хочешь? Сьюзен, спрячь ноги под одеяло, а то простудишься, ты и так совершенно замерзла!.. Северус, я понимаю, что тебе сейчас очень плохо и трудно решить, что нужно делать, но без палочки ты будешь совершенно беспомощен среди магглов, понимаешь?"

"Я не Поттер, и не надо со мной сюсюкать, как с младенцем. Я прекрасно справлюсь один. А ты поезжай с ними".

"Х-хорошо", - нехотя согласилась мисс Эвергрин. – "А с этими что делать?" – она мотнула головой в сторону забора, где еще шевелились трое примотанных к нему Упивающихся.

Я прислушался. Крики в деревне затихли, но было слышно ни полицейских сирен, ни рожков пожарных бригад. Видимо, пока мисс Вэл и Сьюки искали машину, они успели и там навести порядок.

"А с этими", - лицо Снейпа исказилось в такой злобной гримасе, какой я не видел у него ни на одном уроке со взорванным котлом Лонгботтома, - "я сам разберусь".

"Без палочки?!"

"Не ори. И без палочки найдутся средства развязать нашим маленьким друзьям их паршивые языки", – он многозначительно оперся на карабин и злобно ухмыльнулся в сторону пленников. Те задергались в своих путах еще сильнее, как мухи в паутине. – "А вот вам надо уходить как можно быстрее. Вполне возможно, что если они не выйдут на связь, через четверть часа здесь уже будет вспомогательная бригада. Я прекрасно знаю, как работают люди Лорда".

"И ты думаешь, что сможешь уйти от них?"

"Уходил же раньше, и ничего со мной не случилось", – пожал плечами Снейп. Мне вдруг пришло в голову, что несмотря на абсолютную серьезность момента он явно выпендривался.

"А если он позовет тебя? Сам?"

"Не думаю, что он поступит так именно сейчас. Я – его долгосрочный вклад, он приберегает меня для особого случая, а вот Поттеру и тебе нужно уходить как можно скорее. Где машину украла?"

"Ну почему сразу украла?" – возмутилась Валери Эвергрин. – "Позаимствовала. На время. Доедем до Карнарвона – оставлю ее на стоянке, а уж полиция потом вернет ее нашему соседу в целости и сохранности. Наверное", - добавила она не очень уверенно. – "Надеюсь, нас в Лондоне не заметут за угон этой штуки".

"Мы едем в Лондон?" – я осторожно пошевелил пальцами правой руки. Переломы медленно срастались.

"Нам нужно зарыться как можно глубже в этот муравейник. Много муравьев, понимаешь, среди них трудно найти нужного. Где тебе оставить сообщение, Северус? В обычном месте или в запасном?"

"Лучше в запасном. Если они сумели снять блок защиты с этого дома, то и контактный адрес, скорее всего, провален. Знаешь подходящее место?"

"Думаю, да. Не хочу пользоваться конспиративными квартирами Ордена – что-то мне подсказывает, что там небезопасно. Ты", – ее голос упал до шепота. – "Береги себя".

"Ты тоже".

Их руки на минуту встретились. Пальцы одной нервно поглаживали ладонь другого, а потом я отвернулся и когда обернулся опять, то увидел, как Снейп идет по направлению к Упивающимся, привязанным к забору.

"Поехали", – мисс Эвергрин опустилась на переднее сиденье. Завелся мотор. – "Нам надо успеть на первый автобус до Лондона".

Шпиль серой церковки проплыл мимо нас как раз в тот момент, когда сзади с оглушительным грохотом обрушилась сгоревшая крыша.

"А что будет с тру… с телами, которые там остались?" – осторожно спросила Сью, стараясь не смотреть на меня.

"Не думаю, что Северусу захочется похоронить и их", – холодно уронила мисс Валери. Я содрогнулся.

"Х-хорошо, что я выпустила Пика полетать", – Сью ломала узкие ладони под белой курткой мисс Вэл. – "Может быть, он потом найдет меня? Страшно подумать, что с ним могло случиться! Гарри, а как же Хедвига?"

"Я послал ее с письмом сегодня утром".

Тон у меня был максимально небрежен, и я видел, как внимательно прищурилась Валери Эвергрин. Но она так ничего и не спросила об этом до самого Лондона.

***

 

В салоне автобуса было душновато и царила влажная жара, хотя ноги постоянно продувались сквозняками. Над кабиной водителя динамик радио то нудно бубнил что-то праздничное, то отрывисто плевался выпусками новостей или завораживающе приглашал на рождественские распродажи в супермаркетах. Над ним неритмично покачивалась облезлая пластиковая гирлянда. Полупустой автобус сильно трясло, пока он скользил по трассе, поэтому большую часть дороги я просидел, глядя в окно и гадая, когда же меня укачает. Но ничего, все обошлось, даже удалось немного расслабиться, хотя поспать мне так и не пришлось: Сьюки дремала на моем плече всю дорогу, и я чувствовал, как она вздрагивает во сне. Ее тело в эти минуты напрягалось как струна, поэтому мне периодически приходилось аккуратно перекладывать ее светлую шевелюру себе на колени и осторожно укачивать, чтобы она успокоилась.

Белые поля неслись мимо, тая в туманном рождественском сумраке, а я, нахмурившись, думал о том, что было бы, если выброс магии у меня случился посреди толпы друзей и знакомых. Я определенно предпочитал, чтобы это случилось в тот момент, когда рядом со мной находятся Вольдеморт, Морис Бладштейн и Питер Петтигрю. Хотя над кандидатурами папаши и сынка Малфоев тоже следовало хорошенько подумать.

Между всеми нами точно установилось молчаливое условие: не разговаривать при магглах о том, что произошло, но я не выдержал уже на четвертом часу, с трудом превозмогая головную боль от неравномерной тряски и тошнотворного аромата крепкого деревенского пота, которым благоухала похрапывающая недалеко от меня толстая валлийка.

"Вы уже знаете, где мы остановимся в Лондоне?"

Валери Эвергрин пару секунд продолжала смотреть в пустоту, уронив на колени какую-то желтую газетенку с волнующим заголовком передовицы – "Тауэр подвергся массовому нашествию призраков!" Я был уверен: она с ужасом ждет, что я начну говорить с ней о том, во что превратился выброс моей магии посреди толпы людей, пусть и толпы Упивающихся. Потом она с трудом очнулась.

"Что, Гарри? А, ты про Лондон. Думаю, что знаю, хотя пока еще не уверена", – она задумчиво рассматривала лежащую на ее коленях сумку с ноутбуком. – "Это будет зависеть…"

"От чего?"

"От того, как хорошо у меня получится возобновить старые связи, если ты понимаешь, что я имею в виду", – она завозилась, устраиваясь поудобнее, и бросила на меня быстрый взгляд, точно раздумывала, стоит ли говорить мне больше того, что она уже сказала.

Я прищурился.

"Магловские?"

"О, у тебя мысль течет в правильном направлении", - она откинулась на спинку кресла и недовольно поморщилась, когда автобус тряхнуло на очередном ледяном заносе. Внимательно посмотрела на соседа спереди, задумчиво шелестевшего страницами "Дейли Телеграфа". – "Именно магловские. Сейчас лучше прятаться там, где черные маги тебя не найдут, потому что не будут искать".

"А разве нас не будут искать в Лондоне?"

"Если все получится так, как я задумала, то в том месте точно не будут. Я устрою вас со Сьюзен и уеду по делам".

"И эти дела касаются тех писем и факсов, которые вы отправляли?"

"Гарри, я же просила не спрашивать меня…"

"Я знаю!" – я перегнулся через спинку сидения, чтобы нас не услышали. Сьюки невнятно пробормотала что-то во сне и зашевелилась у меня на плече. – "Но, мисс Валери, вы же в курсе, что я не Снейп и не один из этих чертовых Гриффиндоров! Вы можете мне доверять".

"Не один из этих чертовых Гриффиндоров? Надо же", - Валери Эвергрин хмуро барабанила пальцами по сумке. – "С другой стороны, ты, прав, возможно. Так даже лучше – для тебя", - она еще раз осторожно оглядела нашего соседа с газетой и подозрительно оттопыренными в нашу сторону ушами.

"Вы не сказали, что узнали о Петтигрю", - я упорно сверлил ее глазами. – "Если этот подлый крысюк выдал нас так же, как и моих родителей, то…"

"Боюсь, Гарри, что он не мог сделать этого. Дом был спрятан совсем не Заклятием Верности. Даже если бы Петтигрю выследил нас на побережье, то дом в Годриковой Лощине не смог бы увидеть физически. Для этого надо знать код доступа к защите, да, да, как в любой криптограмме. Это очень сложная магия, ты же сам пару раз обновлял защиту, знаешь. Если внутри можно свободно вносить любые изменения в охранные заклинания, то открыть код снаружи может лишь тот, кто его знает".

"Как в компьютерной программе с закрытым доступом?" – пошевелил мозгами я. Компьютер казался мне сейчас чем-то до сих пор по-магловски привычным, но менее знакомым, чем составление заклятий по арифмантической таблице.

"Именно. Система та же. Поэтому ни один человек, не зная кода, не мог ни проникнуть в дом, ни передать код… ну, ты и сам знаешь…"

"А кому вообще был известен код?"

"Троим: Северусу, мне и Дамблдору, конечно".

Черт.

"Но он же не мог! Зачем ему это?"

"Не знаю, Гарри, не знаю", - она снова смотрела сквозь меня, явно думая о чем-то своем.

Почему-то я сразу подумал о Дамблдоре. Опять он? Бред какой-то. Я понимаю, если он захотел бы сдать Упивающимся Валери Эвергрин, которая явно начала ему мешать. А Снейпа? И Снейпа мог тоже? После того, что я узнал об их отношениях, над этим стоило подумать. Непокорный, не разделяющий ни взгляды, ни методы отца, был ли он нужен этому старому честолюбивому игроку? Насколько это вероятно? С другой стороны, много лет назад решив ради Снейпа пожертвовать моим отцом, рискнул бы Дамблдор сейчас добровольно подарить Северуса Вольдеморту? Но отдавать Вольдеморту меня, наверное, еще более ненормально. После того кошмарного письма это совершенно очевидно. Нет, правда, Дамблдор слишком уж надеется на меня, как на козырную карту; после того, как я (О, Мерлин!) попросту размазал в клочья больше двух десятков Упивающихся, я уже не сомневаюсь в том, зачем так отчаянно нужен ему. Интересно, связано ли это письмо с атакой на дом Гриффиндоров?.. Так, кто у нас остается? Она – не могла. Снейп? Глупо! Или нет?

Почему Снейп до сих пор связан с Вольдемортом? Я помнил историю, которую он сам рассказал мне в ночь перед поединком, и не считал, что Снейп мог мне солгать в тот момент: в такой ситуации это было бы просто немыслимо. И мог понять, почему он, еще совсем молодой, сбежал к Черному Лорду, набирающему силу, нуждающемуся в надежных союзниках и, возможно, оценивающий их по достоинству, чего Снейп так и не получил от своего отца. Отца, который променял его на другого. Сумел бы я в его возрасте и в его ситуации понять и простить Дамблдора? Возможно, он так его и не простил. Тогда это – месть? Нет, даже если бы все это оказалось хитрой маскировкой, он мог бы сдать меня Вольдеморту и раньше. И стал бы он рисковать Валери Эвергрин в этом случае? Стал бы рисковать своим дядей? Почему, ну почему я все время вспоминаю Червехвоста? Почему у меня такое ощущение, что он во всем этом замешан? Потому ли, что уже поступал так раньше? Или мне просто легче поверить в его происки?

"Вы говорили, что уверены в том, что Петтигрю не мог нас найти", - я посмотрел в окно, мимо которого проносились аккуратные квадраты полей, расчерченные припорошенными снегом живыми изгородями. – "Но в газетах его имя ни разу не упоминается, возможно, Лорд снова отправил его заниматься любимым делом – шпионить за очередным Поттером? И я же видел его в столовке Колвин Бэй!"

"Гарри, мы получили сведения о том, за что Петтигрю отвечает в Ближнем Круге. Он сейчас работает с людьми Люциуса Малфоя – разыскивает детей Упивающихся Смертью, которые не вернулись из Хогвартса", - голос мисс Эвергрин зазвучал горько, но уверенно. Она определенно была твердо убеждена в том, что говорила. – "Северуса именно поэтому и вызвали так срочно – надо было перепрятать от родителей очень многих ребят, которых ты знаешь. Крэбба и Гойла обнаружили в Гленкоу, в доме двоюродной тетушки Винсента, она замужем за маглорожденным. Пришлось вытаскивать оттуда всю семью. У Десмонда Уоррингтона трое маленьких сестричек, их всех нужно было срочно спрятать от отца; он один из самых приближенных к Вольдеморту Упивающихся Смертью и совершенно сумасшедший фанатик. Найджела Монтегю нашли в пригороде Эдинбурга: при поддержке группы Петтигрю его собственные мать и отец два часа осаждали дом, где скрывался их единственный сын. Найджел – последний представитель стариннейшего рода магов, наследник, кстати, огромного состояния, а его родители обстреливали собственного сына Непростительными Проклятиями до самого прихода штурмового отряда Люпина. Северус и Римус три дня выхаживали Найджела, он никак не мог оправиться от шока. Северус проделал огромную работу, устроил кое-кого из них у дальних родственников и знакомых, снял квартиры для старших ребят, проверил связи каждого своего слизеринца, чтобы не оставалось хвостов. Все это время он работал на износ, почти не спал. И все равно отряд Петтигрю ему постоянно наступает на пятки. Так что у Червехвоста просто не было времени следить еще и за нами".

"Все равно я видел его", - пробормотал я. – "Ошибиться было невозможно".

Мисс Эвергрин похлопала меня по плечу.

"Гарри, я уверена, что ты тогда просто обознался. Но не расстраивайся, нам вовсе не мешает почаще проявлять бдительность. Думаю, старый Аластор Моуди был бы доволен. Просто нужно научиться контролировать себя, чтобы, понимаешь, ненароком не повредить…" – она не закончила говорить, но я уже видел страх в ее глазах. И видел, что боится она не за меня.

Она боится – меня.

***

В сумерках Лондон казался огромным спящим чудовищем, развалившимся на берегах Темзы под желтоватым покрывалом смога. Мы миновали занесенные снегом пригороды, наполненные одинаково аккуратными коттеджиками, похожими на тот, в чулане которого прошла бОльшая часть моего детства. Мы проползли мимо грязных рабочих окраин – прокопченные дома и бледные худосочные дети, белье, сохнущее на покрытых сосульками веревках. И, наконец, мы застряли в пробке на какой-то площади, пропуская вереницы машин, нескончаемо текущих вперед потоком разноцветных огней.

Мисс Вэл возилась с записной книжкой, что-то бормоча себе под нос. Сьюки, как и многие другие пассажиры, проснулась и сейчас пыталась привести в порядок растрепанные волосы, закрутив их в узел. Мне же, напротив, страшно хотелось спать. Автобус нервно дернулся, заворчал, нехотя срываясь с места, и запетлял по пестрым улицам одного из пригородов, где легкомысленная рождественская суматоха смешивалась с довольной усталостью и ленивой праздничной пресыщенностью. Вильнув еще пару раз, автобус внезапно влетел на ярко освещенную станцию, скрипнул тормозами и начал сыто изрыгать из своих недр стайку заморенных пассажиров.

"Куда мы теперь?" – я вслед за остальными соскочил с высоковатых ступенек автобуса и подошел к мисс Эвергрин и Сьюки. Падал легкий снежок, но было явно теплее, чем в Уэльсе, потому что сыпкие белые мухи таяли, не долетая до земли.

"В метро", – кратко скомандовала мисс Валери и погнала нас вперед, точно пару слепых мышат.

В прошлый раз, когда я был вместе с ней в Лондоне, то успел если не полюбить его, то привязаться к этому городу: по-деловому собранному и строгому, частенько чопорно старомодному, но иногда – разнузданному и бесшабашно веселому, подверженному тайным порокам и явным излишествам. В этот раз, ощутив уникальную лондонскую атмосферу, которую ни с чем не спутаешь, я даже не успел глотнуть ее как следует. Перебежав улицу в толпе озабоченных пешеходов, мы нырнули в красно-кирпичную арку метро вслед за мчащейся на всех парах мисс Вэл, и час пик жадно затер нас в краснолице-пьяную толпу иностранных студентов, восторженно галдевших на разных языках. Послышался гул уезжающего поезда, и я ощутил дрожь узкой ладони Сьюки в моей руке.

"Что?"

"Ой, Гарри, я еще никогда не…"

"Так давай, попробуешь! Это здорово, вот увидишь".

Сьюки только испуганно опустила ресницы.

Гремя колесами, подкатил очередной состав. Мисс Эвергрин потащила нас за собой, и скоро возбужденно гудящая толпа засосала нас в вагон. Я ухватился за поручни и придержал Сью, а она вцепилась в грязноватый столбик с выражением восторженного предвкушения на лице. Состав бухнул закрывающимися дверями и начал разгоняться, набирая скорость.

"Ух, Гарри! Да это лучше, чем парк развлечений! Я и не знала, что у магглов такой интересный транспорт, чего они только не придумают!" – захлебываясь, сообщила она мне и принялась с воодушевлением изучать опутанную пестрыми линиями потертую карту метро на противоположной стене.

Я хмыкнул и притянул Сьюки еще ближе к себе. Поверх ее лица, восхищенного происходящим, я видел, как мисс Эвергрин осторожно прощупывает глазами всех окружающих нас пассажиров, просчитывая вероятность нападения с их стороны. По всей видимости, она не нашла в наших соседях ничего подозрительного, поэтому слегка расслабилась. Но ехать прямым поездом до места назначения она все же не рискнула. Когда объявили нужную остановку, нам пришлось пересаживаться на другую линию и платить за смену зоны. Мисс Вэл выволокла нас из вагона, погнала вперед по широкому мрачному переходу и вниз по лестнице, а потом внезапно впихнула в поезд Дистрикта, который неохотно сопел, закрывая двери. Какой-то неопрятный толстяк все время упрямо пытался водрузить мне на ногу клетчатую сумку на колесиках, из которой что-то колюче выпирало в самых разных местах. Неофитский энтузиазм Сью, зажатой со всех сторон ордой ворвавшихся с Пэддингтона пассажиров, несколько поутих. Она жалобно трепыхалась между необъятной синей курткой какого-то серьезного студента, уткнувшегося в траурно черный учебник по налоговому законодательству, и мокрым рюкзаком бодрой старушки в лыжном костюме. Мисс Вэл раздраженно оттолкнула какую-то неизвестную личность, которая примащивалась повисеть на поручне к ней поближе. Личность попыталась вознегодовать, но очередной хмурый взгляд мисс Эвергрин уже совсем не сулил ей ничего хорошего, поэтому, шумно пихаясь локтями и громко возмущаясь, личность предпочла ретироваться.

Вагон успокаивающе покачивался, и я снова начал засыпать. Передо мной замелькали странные обрывки моего плана вкупе с воспоминаниями из прошлого: Рон, поднимающий старинный меч, горящая земля, от которой поднимается пар, нехорошо ухмыляющиеся рожицы гринготтских гоблинов, окруживших Людо Вральмана. Тут поезд тряхнуло, меня кто-то начал дергать за рукав, и я встрепенулся.

"Западный Бромптон, наша остановка. Пошли", – мисс Эвергрин целеустремленно проталкивалась к выходу, таща нас за собой.

Холодный влажный ветер снова окатил нас порцией мокрого снега, когда мы поднялись наверх. Уже совсем стемнело, и после ровного подземного света в метро вспыхивающие в зимнем рождественском сумраке россыпи пестрых огней магазинов и рекламных щитов почти ослепляли. Впереди смутно виднелась треугольная громадина какого-то здания. Мисс Эвергрин внимательно оглядела шумную улицу, еще раз сверилась с записной книжкой и уверенно потянула нас за собой мимо низкой темной ограды.

"А теперь куда?"

"Направо по Финборо Роуд и дальше", – кратко проинформировал наш суровый ангел-хранитель.

Я поскользнулся на неубранных остатках замерзшего сугроба и чертыхнулся.

"Долго еще?"

"Нет, напротив, мы уже почти на месте. Думаю, он должен быть сейчас дома. Один. Вламываться без приглашения не очень-то хочется, но если придется…" – пробормотала мисс Вэл.

Мы со Сьюзен непонимающе переглянулись.

"А что там?" – спросила Сьюки, махнув рукой налево, в сторону ограды. – "Какой-то парк?"

"Нет", - со странным удовлетворением подняла брови мисс Эвергрин. – "Кладбище".

Сью содрогнулась.

"Ты напрасно ежишься, Сьюзен. Даже магловские кладбища – это места, в которых все пропитано магией. Любая смерть излучает магию так же ярко, как солнце – свет. Если все сложится удачно, и вы будете жить здесь, рядом, то вас не придется даже экранировать. Любой выброс магической энергии может быть истолкован, как исходящий отсюда", - она указала на смутно видневшиеся в темноте ряды надгробий. – "Как нельзя более кстати".

Мы со Сью неуверенно помолчали, послушно сворачивая мимо кладбища на Финборо Роуд.

"Вы так и не сказали, где мы будем жить", – наконец, не выдержал я.

"Потерпите еще немного. Кстати, Гарри", - неожиданно обернулась ко мне Валери Эвергрин. – "Как я выгляжу? Ничего?" – она отбросила со лба короткую челку и оживленно потрепала светлой шевелюрой.

Я удивленно воззрился на нее.

"Ну… Замечательно. Как обычно".

"Как обычно? Плохо. Хорошо бы сногсшибательно", - вздохнула Валери и ускорила шаг, влетая на ответвляющуюся справа узкую улочку. Мы со Сьюки продолжали идти за ней следом, совершенно ничего не понимая. – "Я вас еще вот о чем хочу попросить. Если все пойдет, как надо, то вы здесь будете в полной безопасности. Единственная просьба: не распространяйтесь при нем о магии и поменьше рассказывайте о том, кто вы и откуда. Все ответы я возьму на себя".

"Так он – маггл?"

"О! Логика – великая вещь, Гарри", - хитро сощурилась она. – "Так, вы меня поняли? Вы никакие не волшебники, а обычные ребята, мои… хм… дальние родственники, учитесь, м-м-м… скажем, в МакРэ Академикс: это, кажется, где-то на севере. Нет, что-то эта версия мне не очень нравится, слишком надуманно, он явно что-то заподозрит... Но времени нет на то, чтобы изобретать что-то иное, а вывалить ему всю правду будет не слишком умно. С другой стороны, у него может сработать совсем другой рефлекс, и так будет даже лучше", – она нахмурилась и оглядела район, считая номера домов. – "Старайтесь держать языки за зубами. Это место – ваш единственный шанс оставаться в безопасности. Тут вас никто не найдет, если вы не будете расхаживать с палочкой наперевес,  да и вообще, высовывать отсюда носы", - добавила она уже более грозно.

У Сьюки перспектива оказаться в качестве непрошенной гостьи в доме незнакомого маггла энтузиазма явно не вызвала, но она промолчала. Мисс Вэл остановилась и внимательно оглядела ряд невысоких домиков из разряда тех, в которых любят снимать квартиры молодые, но состоятельные адвокаты, менеджеры с заработком выше среднего и профессора престижных колледжей. Район выглядел достаточно дорогим, хотя бросалась в глаза и некая нарочитая его богемность.

"Прикрывать вас постоянно я одна не смогу. Мне нужно, чтобы вы оставались под присмотром человека, которого не знает никто – ни из Ордена, ни из сторонников Вольдеморта. Если все пройдет гладко, я вас оставлю и уеду по срочному делу как можно скорее. Нужно собрать… О, кажется, тот самый дом", – она кивнула на аккуратный старинный особнячок и с некоторым неодобрением оглядела безвкусный фасад русского ресторана, расположившегося по соседству. – "Ага, мы на месте".

Она откинула щеколду на низком чугунном плетении кованого забора, и мы прошли в сумрак, нагнетаемый низким козырьком над входом, подальше от развеселого ресторанного шума. Еле заметно сверкнула искра Алохоморы, и кодовый замок тихо щелкнул, открывая дверь в маленький квадратный холл с узкой белой лестницей, ведущей наверх, в квартиру. Мы затопали вслед за ней на первый этаж, огибая железные перила в стиле модерн, и очутились перед внушительной полированной дверью благородного темно-коричневого цвета. Мисс Вэл стремительно выхватила из кармана пудреницу, оглядела себя в зеркальце, окутала нас ароматом явно дорогих духов, молниеносным жестом сунула пудреницу обратно и решительно постучала в дверь.

Ей пришлось повторить свои действия трижды, прежде чем мы услышали чьи-то довольно тяжелые шаги. В замке завозился ключ, и спустя секунду на нас через плетение цепочки удивленно уставились большие квадратные очки. Затем они повернулись к мисс Вэл.

"Здравствуй, Джейсон", - с исключительной теплотой проворковала Валери Эвергрин. – "Здравствуй, дорогуша! Сколько лет, сколько зим!"

Глаза за толстыми стеклами, казалось, вылезли из орбит от удивления. Цепочка звякнула, и нашему вниманию предстала остальная часть хозяина квартиры: широкие сутулые плечи, обтянутые мелкими красными клетками ковбойки, безразмерные, основательно заношенные спортивные штаны. Взлохмаченная шевелюра клубилась над высоким лбом, а крупный приплюснутый нос и тяжеловатый квадратный подбородок на широкоскулом лице создавали впечатление очень и очень упрямого характера. Он потрясенно пялился на мисс Валери, пока его очки неуклонно сползали вниз по носу.

"У меня галлюцинация, или это действительно ты, Лэрри?" – не очень уверенно поинтересовался он.

"Я, конечно, я", – сияла мисс Эвергрин. – "Ты не пригласишь нас с ребятами войти?"

"О, хм… Проходите, да", – мужчина по имени Джейсон поправил очки, посторонился, впуская нас в квартиру, и зашарил ладонью по стене. Я протиснулся вслед за мисс Вэл и Сьюки в слабоосвещенную прихожую, уставленную коробками с каким-то неясным хламом, торчащим среди наваленных на вешалку плащей и курток. Из комнаты пахло сигаретным дымом, несвежей едой и нагретой пластмассой; Сьюки чуть заметно сморщила нос.

Джейсон, наконец, нащупал за горой курток выключатель и теперь стоял, внимательно разглядывая нас со Сью, но и его теперь можно было разглядеть намного лучше. Он был очевидно несколькими годами старше Валери Эвергрин. Фигура человека от природы крупного выглядела несколько оплывшей, точно он не привык следить за собой, а вот печать интеллекта явственно выступала на нем совсем не из-за традиционных очков ботаника. Я видел, как у него напряглись, а потом расслабились плечи, пока он изучал наши лица; его взгляд на секунду задержался на моем шраме, но в отличие от колдунов, всегда таращившихся на него с благоговейным ужасом, он воспринял его наличие весьма равнодушно. Выражение лица у него было очень знакомым: так же выглядела и мисс Эвергрин, когда просчитывала какие-то вероятности, и, как мне показалось, я понял, у кого она этому научилась. Наконец, он перевел внимательный взгляд на лицо мисс Вэл, облегченно вздохнул и с уверенностью подвел итог:

"Так. Парню лет семнадцать, а девочка не намного младше. И они совершенно на меня не похожи. Значит, точно не мои. Слава богу".

Я обалдел.

"Тебе не откажешь в наблюдательности, Джейс", - мисс Эвергрин облокотилась на дверной косяк и наблюдала за изучающим с каким-то потаенным удовлетворением, точно наслаждалась тем, что ей удалось удивить этого человека. – "Ты все такой же умница, как и в дни нашей пламенной юности. И неплохо сохранился к тому же", – она опробовала на нем медленный тягучий взгляд из-под полузакрытых ресниц. Думаю, что за такой взгляд с ее стороны мужская часть Ордена Феникса была бы готова растерзать друг друга без Авады.

"Врешь. А врать у тебя всегда получалось неважно", - припечатал Джейсон, и Валери надулась. – "Вот ты совершенно не изменилась", - буркнул он. – "Не берут тебя годы. Даже характер прежний: все так же любишь сюрпризы и тайны. Зная тебя, я совсем не уверен, хорошо это или плохо… Проходите в комнату. Устраивайтесь".

Комната оказалась неожиданно вместительной для такого небольшого дома. Опущенные жалюзи и давно не стиранные, пыльные занавески, очевидно, скрывали вид на кладбище. В остальном комната почему-то мне показалась ужасно похожей на библиотеку мисс Вэл в доме на болотах и ее кабинет в Хаммерсмите: прогнувшиеся под грузом книг и журналов книжные полки, погребенные под ворохом разномастной литературы кресла и диваны. Сью, присаживаясь, ойкнула, и я хмыкнул, вытаскивая из-под нее толстую брошюрку с вытертой надписью Международная конференция по проблемам теоретического изучения темной материи на ребристом корешке. Все предметы мебели были усыпаны фирменными коробками спичек разных питейных заведений, разномастными зажигалками и пепельницами невообразимых форм. Но самым примечательным предметом в комнате был стол. Огромный, с отбитыми, точно обгрызенными углами и покосившимися ящиками, он был завален разнообразным барахлом до краев. Там, где исчерканная царапинами полировка насыщенного шоколадного цвета не выглядывала из-под пестрых пирамидок дисков, пыльных стопочек дискет и опасно покачивающихся гор книг, раскрытых где-то на середине, виднелись грязные следы ободков тарелок и стаканов, пятна непонятных пестрых субстанций и пушистые серые горки пепла, вываливавшегося из переполненных окурками пепельниц. Среди всего этого артистического безобразия, выдававшего избыток напряженной умственной деятельности хозяина, хвастливо возвышался компьютер странной конструкции: явно дорогой плоскоэкранный монитор был прикреплен к стене на крепкой изогнутой ножке, а на полке по соседству вместо системного блока возвышалась гора каких-то подозрительных деталей и разноцветных плат, ощетинившихся проводами. Странной формы модем, подмигивающий желтым и зеленым, был явно похож на предмет, изготовленный на заказ каким-то природным умельцем, не имеющим отношения к любому заводу – изготовителю подобных девайсов. На модеме в большой кружке медленно оседали остатки пивной пены, а сама кружка покоилась среди россыпи тускло поблескивающих среди пыли микросхем и диковатого вида железок, изогнутых под самыми невероятными углами.

Хозяин квартиры уже стоял в дверях, нащупывая на полке одну из причудливых зажигалок и выковыривая из кармана штанов смятую пачку сигарет.

"Откровенно говоря, мне все эти годы хотелось услышать твои объяснения, хотя, возможно, уже несколько поздновато. Насколько помню, я пригласил тебя в ресторан, а ты выскочила оттуда за сигаретами и не вернулась", - он медленно прикурил от деревянного колобка, вырезанного в виде мозга, и небрежно сунул зажигалку обратно на полку.

"Что-то вроде этого", - губы Валери Эвергрин изогнулись в горькой усмешке.  – "Я вижу, ты хорошо все помнишь".

"А то как же. Я жутко злопамятный. Помнится, Лэрри, в блаженные времена нашей юности у тебя было припасено для меня немало милых словечек. Еще ты, кажется, когда-то ласково называла меня шотландской жадиной. Знаешь, а ведь в тот вечер я не просто так разорился на ресторан… Но это неважно. Меня интересует, почему ты вернулась. Сейчас".

Он замолчал, медленно перекидывая сигарету из одного уголка рта в другой. Мы со Сьюки переглянулись, чувствуя себя лишними в такой личной беседе. Мисс Эвергрин тяжело вздохнула, закинула ногу за ногу и виновато распахнула огромные синие глаза.

"Я полагаю, версия о внезапно вернувшемся чувстве не будет воспринята всерьез?" – удрученно поинтересовалась она.

"Совершенно правильно полагаешь", - подтвердил Джейсон. – "Сигарету?"

Мисс Вэл печально посмотрела на протянутую ей пачку, нерешительно вытянула одну сигарету и побарабанила пальцами по облезлой ручке кресла.

"Ладно. Твоя взяла", - и она, закрыв глаза, начала вываливать заготовленную заранее версию о двух крошках-родственниках, под Рождество оставшихся без вещей на вокзале и без присмотра, и мерзком начальнике, засылающем ее в командировку. Я с удивлением обнаружил, что мисс Эвергрин, обычно такая хитрая и невозмутимая, под спокойным взглядом Джейсона периодически краснеет, заикается и путается в собственном рассказе. Сигарету она мяла в пальцах, ни разу не поднеся ее ко рту.

"Достаточно", - наконец, перебил ее Джейсон и ухмыльнулся. – "Скажи-ка, как зовут этих милых крошек?"

Мы со Сью переглянулись.

"С-сьюзен Боунс", - осторожно прошептала Сьюки.

"Гарри Поттер", - неуверенно представился я. Возможно, следовало бы назваться другим именем, но слово – не воробей.

"Поттер?" – оживился мужчина. Я похолодел, но он с энтузиазмом продолжил. – "Знавал я в детстве одного Поттера, когда был совсем маленьким. Мы жили в Йейте, были соседями и часто играли с Айаном и его сестренкой".

"Это очень распространенная фамилия", - быстро возразила Валери, но я перебил ее:

"Моего отца звали Джеймсом".

"А, ну, тогда прошу прощения", - он вкрутил свой окурок в подвернувшуюся под руку пепельницу и небрежно заметил, обращаясь к Валери. – "Ну-с. Душещипательная история. Знаешь, а ведь я совсем не в курсе, где тебя черти носили все эти годы. Ты закончила отделение психологии после того, как умер твой отец?"

"Да", - вызывающе отрезала мисс Вэл. – "Но при чем тут…"

"При том. Я сейчас пойду поставлю чай, а то уже поздно, твоим малюткам явно хочется кушать и в постельку. А ты пока хорошенько подумай и, когда я вернусь, расскажи мне всю правду, а не слезоточивую рождественскую сказку, дипломированный психолог", – и Джейсон преспокойно вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

"Скотина!" – Валери тут же воспламенилась праведным возмущением. – "Гарри, Сьюзен, мы немедленно уходим!"

В дверях показалась рука. Рука погрозила пальцем.

"Только попробуй. Если тебе себя не жалко, можешь смыться так же, как тогда, из ресторана, но если ты действительно желаешь добра этим детям, ты оставишь их здесь!"

"С чего бы это?" – окрысилась Валери Эвергрин, криво напяливая шарфик. – "Тебе-то какое до них дело?"

"Такое", - Джейсон показался в дверях кухни, вытирая полотенцем мокрые руки. Он был смертельно серьезен. – "Сама посуди. Ты не появлялась много лет после того, как сбежала от меня в самый… ладно, оставим  это. И сегодня ты внезапно оказываешься в моей новой квартире, где никогда не была и слышать о которой никак не могла. Кроме того, ты знала, что я живу один, что в это время, в праздник, буду дома, то есть, знала, где и сколько я работаю, женат или нет. Ты наводила справки достаточно подробно, думается мне. Кстати, мы еще поговорим о том, как ты ухитрилась открыть входную дверь… Так вот, в самый день Подарков ты приводишь ко мне эту парочку – замерзшую, перепуганную… и просишь, чтобы я какое-то время позаботился об этих совершенно незнакомых мне детях. Подарок, конечно, замечательный, и я делаю единственно возможный вывод: и тебя, и этих ребят кто-то ищет, кто-то очччень неприятный. Ты, очевидно, не можешь воспользоваться обычными связями, боишься, что их проследят, поэтому восстанавливаешь давно оборванную, о которой эти люди знать не могут, – это твоя единственная надежда?"

"Что?" – ошеломленно пробормотала мисс Валери. Она застыла на месте, как соляной столп.

"Я спрашиваю: я был твоей последней надеждой спрятать мальчишку и девчонку? Или у тебя пока есть запасные варианты?"

"Какая разница?" – надменно пожала плечами Валери. Она все еще стояла с шарфиком в руках.

"Большая, я бы сказал. И как бы мы странно с тобой ни расстались, ты никогда не желала мне зла, в этом я абсолютно уверен. И ты никогда не была склонна впутывать в свои авантюры других людей. Если сейчас ты на это идешь, то дело, в которое ты вляпалась, кажется, дрянь. И влезла ты в него явно из-за твоего вечного желания добиться справедливости, разве я не прав?" – тихо спросил он.

Валери Эвергрин кусала губы. Между бровей пролегла тонкая нервная морщинка.

"Можно сказать и так", - негромко призналась она.

"Ну, вот теперь мы почти разобрались", - одобрительно кивнул Джейсон и повернулся к нам со Сьюки. – "Чай с каким джемом будете? Я сам пью с апельсиновым, но у меня осталось еще немножко малинового. Судя по всему, малина вам не повредит: ты, э-э-э… Сьюзен, просто трясешься от холода. Кстати, не могла бы ты помочь мне на кухне? К тому же там намного теплее", - он повернулся и невозмутимо отправился на звук дребезжащего чайника, а Сью с открытым от изумления ртом покорно последовала за ним.

Лицо мисс Эвергрин тут же разгладилось, и с него исчезло всякое беспокойство. Она небрежно бросила шарф, довольно откинулась на спинку дивана и потянулась.

"Ну, вот и все, Гарри, теперь вы со Сьюзен в полной безопасности", - на губах у нее играла хитрая ухмылка.

"Кто он?" – страшным шепотом спросил я, кивая в сторону кухни, откуда доносилось негромкое звяканье чашек о блюдца.

"Джейсон МакТаггарт", - удовлетворенно проинформировала меня мисс Вэл. – "Мой старый приятель", - последнее слово было сказано таким тоном, что наводящих вопросов я решил не задавать. – "Он уже лет пять работает профессором физики в Лондонском университете. Большой талантище: не удивлюсь, если когда-нибудь увижу его фамилию в списке лауреатов Нобелевской премии", - она вздохнула и нахмурилась. – "Сколько воды утекло", - прошептала она. – "Подумать только, если бы я не струсила тогда в ресторане и не сбежала в последний момент, то быть бы мне сейчас миссис МакТаггарт. Ну да ладно, все, что ни делается – к лучшему. Главное, что он все же купился на образы гонимой страдалицы и двух несчастных детей, которым некуда идти, и заиграл мускулами, думая, что выиграл эту партию".

Я неодобрительно поморщился и потряс головой, судорожно отгоняя нестерпимо наваливающийся сон. Все кровавые замыслы Вольдеморта, кажется, не идут ни в какое сравнение с женским коварством.

"Фу, Гарри, не делай таких же физиономий, как Северус. И, знаешь что", - Валери Эвергрин наклонилась ко мне с очень серьезным видом. – "Я уже предупреждала вас со Сью, чтобы вы не распространялись о магии в его присутствии и не злоупотребляли волшебными палочками. Исследовательский азарт обязательно погонит его докапываться до сути, независимо от того насколько эта суть заслуживает выкапывания на свет божий. Но опасность заключается и в том, что, кроме всего прочего, Джейс еще и всегда водил дружбу с весьма странными личностями, совершенно без тормозов…"

"Что значит – странными, мисс Валери?"

"Если увидишь – сам поймешь. Они не видят разницы между плохим и хорошим, своим и чужим, безобидным и страшным. Будь с ними особенно осторожен, Гарри. И держи рот на замке", – предостерегла она.

***

Когда я проснулся, то не сразу понял, где нахожусь: видимо, мои частые скитания успели оставить в сознании свой след. Я увидел бледный потолок с еле заметными трещинками, высокое полукруглое окно, за которым задумчиво падали крупные белые хлопья, а прямо перед собой покосившуюся дверцу одного из многочисленных шкафчиков, из-за которой выглядывал знакомый красно-клетчатый рукав.

Комната была вся набита какими-то странными вещами и чем-то неуловимо напоминала хижину Хагрида. С потолка на большом крюке, похожем не то на мясницкий инструмент, не то на старинный пыточный, свисал маленький японский телевизор с кучей проводов вместо задней стенки. На подоконнике пылилась башенка древних видеомагнитофонов, на самую вершину которой кто-то, вероятно хозяин, водрузил старинную хрустальную вазу с медными ушками. Большой антикварный комод с ножками в виде ананасов ломился от наваленных на него коробок с видеокассетами и старыми журналами. Откровенный хлам здесь был словно тщательно перемешан с предметами, имевшими несомненную историческую ценность. Отыскать часы оказалось нетрудно. Электронный будильник притаился на тумбочке возле кровати и показывал 10.37, а рядом за дверью разговаривали чьи-то раздраженные голоса, и речь, насколько я смог разобрать, шла о деньгах. Потом хлопнула дверь. Я прислушался, но больше не смог различить никаких посторонних звуков, поэтому откинул одеяло и спустил ноги на пол. Обнаружилось, что я спал в трусах, майке и носках. Значит, это правда, что вчера, прикорнув на диване после разговора с мисс Вэл, я не дождался чая и заснул там же, где сидел. Подушка рядом со мной хранила знакомый запах, а из кухни тянуло свежеподжаренной ветчиной. В соседней же комнате явственно гудел компьютер и резво щелкали клавиши.

Когда я прошлепал на кухню, зевая и безуспешно приглаживая длиннющую шевелюру, которая топорщилась во все стороны и лезла в глаза, то увидел совершенно идиллическую картину. На фоне заваленного снегом окна и за ним – ярко-синего, совершенно не зимнего неба стояла Сьюки. Сильно похудевшие узкие плечи, выпирающие над бретельками тоненькой маечки лопатки – и пушистый ворох светлых волос, сквозь которые отчаянно светило солнце, озаряя ее маленькую головку золотистым сиянием. Она переворачивала ветчину на сковородке узкой деревянной лопаткой.

Кухня, временно служившая раковиной для моей жемчужины, оказалась небольшой, вытянутой и доверху набитой колючими плетеными табуретками, старинными полочками с заросшими пылью банками и тяжелой железной посудой, которая выглядела бы куда более стильно, если бы ее мыли почаще. Здесь висел запах горячих булочек, тишины и покоя, будто время было абсолютно не властно над этим местом. От ощущения неповторимости этого момента у меня сжалось сердце.

"Сьюки…" – я обнял ее, обхватил руками за плечи и зарылся лицом в ее волосы, шумно дыша ей в затылок. Она коротко серебряно засмеялась. – "Мерлин, как хорошо-то! Только ты, я и солнце. Пусть это длится и длится, и длится…"

"Гарри!.." – она по-кошачьи потянулась и потерлась подбородком о мою руку.

"Да-а?.." – я уже поворачивал ее лицом к себе и выдергивал чертову лопатку у нее из рук.

"Гарри, она ушла", - прошептала Сью, осторожно поглаживая меня по щеке тыльной стороной ладони.

Я вдруг проснулся.

"Как? Уже?"

"Ну да. Ты спал так крепко, устал вчера, нанервничался. Я ее попросила тебя не будить", - виновато добавила Сьюзен и всполошилась. – "Ой-ой! Пригорает", - и она принялась суматошно отдирать от сковородки пережарившуюся ветчину.

"Погоди. Она что – так просто ушла, и не сказала, когда вернется?" – сон оставлял меня с трудом. Пришлось хорошенько потрясти головой и плеснуть в лицо холодной воды из-под крана.

Сью закончила переворачивать покрывшиеся коричневатой корочкой кусочки и начала объяснять шепотом, автоматически прислушиваясь:

"Вчера, когда ты уснул на диване, мы сидели на кухне и пили чай. Втроем. Профессор Эвергрин рассказала ему – ты знаешь, Гарри, он, оказывается, тоже профессор, хоть и маггл! – в общем, рассказала совсем другую историю, но я не совсем понимаю…"

Послышались шаркающие шаги, Сьюки ойкнула, повернулась, задела чайник, снова пискнула, обжегшись, и локтем смахнула со стола большую кружку, на которой была изображена стайка симпатичных розовобрюхих поросят, с энтузиазмом взмывающая в небо. На пятачках у всех было написано радостное предвкушение. Раздался неприятный звук бьющейся посуды.

В дверях, нагруженный грязными кружками и тарелками, стоял Джейсон МакТаггарт и с тоской рассматривал живописно разбросанные по полу осколки. Сью в ужасе прижала ладони к заалевшим щекам.

"Ох-х-х… профессор, извините, я не хотела! Простите, пожалуйста, и…"

"Я знал, что присутствие в моем доме двоих детей, которые считают себя взрослыми, добром не кончится", - ухмыльнулся потенциальный обладатель Нобелевской премии. – "Моя любимая чашка пала первой жертвой их нашествия".

"О, сэр, я все исправлю!"

Я наступил Сьюки на ногу. Она замялась и, чтобы скрыть смущение, принялась собирать с пола осколки.

"Каким же образом?" – со вздохом поинтересовался МакТаггарт. Ответа, естественно, не последовало.

Этот человек больше походил на нерадивого студента, чем на профессора, несмотря на постоянно сползающие с носа очки. Присущая Люпину и Джонсу деликатность была явно не свойственна МакТаггарту, так же как и Снейпова надменность. Он не говорил, как профессор и, тем более, не выглядел профессором: в это утро при свете дня МакТаггарт смотрелся еще более запущено, чем вчера вечером. Он прошел к мойке и сунул в нее пару грязных тарелок с остатками очень старой еды, подумал, высыпал туда же содержимое пепельницы, присел на хромоногий антикварный стул и принялся грустно наблюдать за тем, как все это размокает.

"Итак, на моей шее прочно окопалось двое великовозрастных детишек, на хвосте у которых сидит какая-то непонятная мафия. Моя бывшая или молчит, воды в рот набрав, или рассказывает обо всем в таких странных выражениях, точно врет на каждом шагу, причем каждое ее вранье неудачней предыдущего, из чего я заключаю, что все еще хуже, чем кажется. Я прав?"

Мы молчали, как партизаны. МакТаггарт побарабанил пальцами по столу.

"Может быть, вы захотите мне рассказать всю правду? Валяйте, смелее", - он немного подождал, но так и не дождавшись ответа, со вздохом продолжил. - "Ладно, не хотите сознаваться, ваше дело. Хотя, должен заметить, что это чертовски нечестно с вашей стороны. Впрочем, я вовсе не виню Лэрри: ей всегда было куда труднее совладать с внутренними позывами ее чувства долга, чем мне отказаться от бесплатной Барракуды последней модели… Так значит", - он уже целенаправленно обратился ко мне, - "она – твой опекун? Да?"

"Наш опекун", - я посмотрел на Сьюки. Она кивнула.

"Она замужем? Вчера не успел спросить. Так, она замужем за твоим отцом?" – он обернулся к Сьюки, все еще ползавшей по полу.

"Мой отец умер", - невыразительно заметила она, выпрямляясь.

"Извини, девочка, не знал. Но твой отец, как я вчера понял, тоже уже…" – он внимательно смотрел на меня. Пришлось как можно более сухо заметить.

"Да".

"При всем ее стремлении пожалеть каждую букашку на этом свете я не знал, что у нее была мечта открыть собственный детский дом", - МакТаггарт лениво выгреб пепел и банановую кожуру из ближайшей к нему посудины, походившей на настенную тарелку, нащупал в кармане очередную зажигалку и сигарету, но не закурил, а любовно сложил все это перед собой. – "Впрочем, ей это подходит. Итак, вас таки преследует жуткая мафия, это я уже понял. Завтракать будем?" – последняя фраза была внезапно обращена к Сьюки, причем с куда большим энтузиазмом. Он ждал, пока его обслужат и вместе с тем с ухмылкой оглядывал наши мрачные физиономии. – "Маленькие родовитые яппи. Сразу видно, что вы учились в навороченной частной школе. В вас обоих видна порода, кстати", - он кивнул на Сью. – "В тебе проглядывает что-то саксонское, девочка, ты знаешь?".

"В самом деле?" – каменным тоном осведомилась Сью, вываливая завтрак ему в тарелку.

"Угу. А в мальчишке…"

Я заскрипел зубами. Этот профессор становился попросту невыносим. Снейп с его занудством перед ним выглядел просто сынком. Мы вежливо выслушали информацию о последних политических скандалах, выяснили, что наш гостеприимный хозяин еще и завзятый тиффози – болеет за Глазго. Позже обнаружилось, что треп о тупых студентах, не видящих связи между аналитической физикой и аналитической философией, куда больше понравился бы профессору Снейпу, чем нам. Почти товарищеская сопричастность к страданиям "хвостов" МакТаггарта не давала нам возможности до конца оценить его шутки о студенческих ответах на экзаменах. Но при всей неприглядности его поведения, профессор Джейсон МакТаггарт отнюдь не был идиотом. Каждая его фраза, казалось, прощупывает возможную ниточку в нашей истории. Сью не поднимала глаз от стола, я судорожно думал, каким образом мы сможем отделаться от вопросов этого человека. А вопросы сыпались постоянно.

"И когда я спросил у этого несчастного, какой его любимый предмет, что, думаете, он ответил? – Физика!" – МакТаггарт, наконец, закурил и хрипло хохотнул, закашлявшись. – "Вы, наверное, уже в последнем классе учитесь, какие у вас самые интересные предметы?"

"Сьюки любит биологию", - быстро ответил я. Наверное, даже чересчур быстро. Сью коротко глянула на меня из-под челки, вскочила и тоже принялась как-то уж слишком поспешно собирать тарелки.

"А тебе что нравится?"

"Обожаю химию", - сказал я мстительно, представляя себя реакцию Снейпа.

"Ах, вот как! Пишешь по ней итоговую работу?"

"Что-то вроде", - туманно ответил я. Наш разговор опять повернулся в совсем не желанную сторону.

"Лэрри упомянула, что вы учитесь в МакРэ Академикс", - МакТаггарт небрежно пожевывал сигарету, внимательно следя за мной.

"Д-да".

"Я знаю тамошнего химика", - довольно заметил этот чертов маггл. У меня внутри все обрушилось от ужаса. – "Этот краснорожий хам Эрскин с выцветшими глазками и отвратительным характером надоедал мне еще в школе, мы с ним в параллельных классах учились. Скажи, м-м-м… Гарри, он и сейчас такой же упрямый идиот, как и раньше?"

Я снова вспомнил Снейпа.

"Наверное, стал еще хуже".

"Чего ж ты тогда выбрал его себе в руководители?" – сладко поинтересовался Джейсон. Я пробормотал что-то невнятное в ответ, но казалось, его вполне устроило мое замешательство. – "Кстати, этот индюк всегда считал, что у него красивые ноги, хотя он будто родился на лошади? Он продолжает носить килт по поводу и без?"

"Ага".

"Ах, вот как", - МакТаггарт откинулся на жалобно заскрипевшую спинку стула, стряхнул столбик пепла с сигареты и широко улыбнулся. – "Знаешь, что, мой дорогой мальчик? На самом деле старый Боб Эрскин не учился со мной в школе. Он меня учил еще до того, как стал преподавать в МакРэ. Сейчас это жилистый седой старикан, заядлый гольфист и преданный поклонник прекрасного пола, несмотря на возраст. У него черные глаза, смуглая кожа, изумительно покладистый для учителя характер, и он не выносит килты. Так что атмосферы МакРэ Академикс вы оба даже не нюхали. Что ты на это скажешь?"

Сказать на это было нечего. Сьюзен позади меня ойкнула и, судя по звону посуды, кокнула еще одну чашку.

"Что вы сидите, как каменные?" – не выдержал МакТаггарт. – "Больше терпеть ваши секреты я не собираюсь. Отвечай!" - рука ткнула меня в грудь так, что я отшатнулся и чуть не полетел с плетеной табуретки. – "Давно вы скрываетесь по программе защиты свидетелей?" – поинтересовался МакТаггарт. – "Да ладно, не молчи, парень! Лэрри рассказала мне об этом вчера вечером, но я все же хотел бы услышать твою версию. Итак?.."

"Да", - быстро ответил я.- "Уже несколько месяцев".

"От кого вас прячут?"

"Не могу сказать", - под столом я стиснул кулаки от замешательства, но на Джейсона посмотрел достаточно, как мне показалось, спокойно. – "Это очень высокопоставленный человек. И очень страшный. Для него не существует преград ни в средствах, ни в методах решения проблем. Он способен на все, а его люди иногда – больше, чем на все. Сейчас он сильнее, чем был когда-либо, и единственное, что он хочет сейчас – уничтожить меня".

Джейсон МакТаггарт помолчал, а затем задал резонный вопрос:

"Почему ему нужны именно вы?"

"Мой отец ему очень мешал, ну… в бизнесе. И тогда он просто убил моих родителей. Очень давно, мне тогда был всего год. А потом так уж получилось, что я ему несколько раз помешал достичь того, к чему он больше всего стремился, к тому же знаю о нем слишком много и могу… м-м-м… дать против него показания в суде. Я у него, как прыщ на заднице, еще бы ему не хотелось меня убрать. Теперь он ищет меня и Сьюки. Это его люди убили ее отца".

Я услышал, как Сью за моей спиной издала какой-то неопределенный звук; он вырвался из нее, как первый росток истерики. Но я продолжал упорно смотреть в глаза МакТаггарту, молясь про себя, чтобы мне удалось перехитрить его. Джейсон бросил быстрый взгляд на Сьюки.

"Продолжай".

"В правительстве есть специальный отдел… после смерти его сотрудники за мной периодически присматривали. Но в целом, я слабо представляю, чем они там занимаются, хотя знаю многих, кто там работает".

"Зато я примерно представляю себе назначение этого отдела", - нетерпеливо перебил меня МакТаггарт. – "Дальше!"

Наживку он проглотил. Теперь, главное, рассказать ему то, что он хочет услышать.

"За последние пару лет этот тип залез так высоко, что сам отдел оказался под угрозой, и все его сотрудники - тоже. Мисс Эвергрин работает там уже несколько лет, она сперва меня курировала, а потом ей разрешили оформить опекунство. Пару месяцев назад этот… человек организовал нападение на отдел, были убиты почти все, кто был там в тот день. А сейчас он уже на все способен: у него есть и деньги, и власть, и возможности, и…"

"И связи в военных кругах?" – быстро перебил меня МакТаггарт. Я кивнул. – "Так он политик?"

Я перевел дух.

"Сейчас он дорвался и до политики. Его немногие знают, но, поверьте, профессор, с ним лучше не встречаться, чтобы познакомиться поближе".

"И его люди обнаружили, где вас прячут?"

"Вчера, рано утром. Когда друзьям мисс Эвергрин стало известно, что он снова послал своих людей за мной, нас действительно оформили через программу защиты свидетелей и поселили в одном доме в Уэльсе. Не знаю, как им это удалось, но нас все равно нашли, мы едва спаслись оттуда. Его прихвостни подпалили дом со всех сторон и хотели выкурить нас оттуда, как кроликов! Там люди погибли", - я закусил губу. – "Мисс Эвергрин смогла нас вытащить из той мясорубки и привезти сюда, но в отели и гостиницы нам нельзя было соваться – найдут, уже находили. Ей надо ненадолго спрятать нас куда-нибудь, а когда она найдет место понадежнее, мы уедем от вас, не волнуйтесь!"

"Не волноваться?" – заинтересовался МакТаггарт. Он кинул сигарету в мойку и встал. – "Не волноваться, говоришь, мальчик? Ни черта себе подарочек к Рождеству!" – он раздраженно сцепил пальцы и, сощурившись, посмотрел за окно, где с настырной равномерностью капали сосульки. – "Я читал сводки новостей сегодня утром! Вы жили, случайно, не на Энглси?"

"Да, возле Ллэнддэниел Фэб".

"Ну, конечно! Там был страшный пожар и паника, я видел кадры! Думали, что", - он замолчал и покосился на меня. – "Этот твой страшный человек – он никак не связан с ИРА?"

"Не думаю. Хотя на национализме у него крыша свернута, это точно. Он псих – хуже Гитлера, но намного его умнее и способен на большее. Думаю, он мог бы купить всю ИРА с потрохами".

"Правда? Знаешь, Гарри, единственное, что мне кажется странным в твоем рассказе: ты говоришь об этом типе, как об абстрактном всемогущем злодее из сказки".

Пришлось собрать волю в кулак.

"Абстрактном?! Он убил моего отца и маму! Эта сволочь…"

"Все. Верю-верю", - МакТаггарт потянулся за бутылкой, но к его разочарованию пива в ней не обнаружилось. – "Так. Ты точно знаешь, что ей сейчас не нужна помощь".

"Она ни за что не согласится впутать вас еще больше, сэр".

"Но если…"

"Вот увидите, как она разъярится, когда вы у нее об этом спросите", - пробурчал я. – "Сами тогда с ней разбирайтесь. Она еще и с меня шкуру спустит, если узнает, что я проболтался".

"Не выдам, не ори. Ох, в таком дерьме я не оказывался уже три года, с тех пор, как Стрэйнджер и Лори взяли базу Лондонского банка с моей бывшей машины", - он осекся. Сью с таким интересом смотрела на него, что он тут же нахмурился и перевел разговор. – "Но это не объясняет, каким образом Лэрри узнала мой адрес и…"

"Если хотите, сами поинтересуйтесь у нее, сэр. Она еще и не на такое способна", - я вспомнил две фигуры, взлетающие к потолку в больнице Святого Манго. Вспомнил треск ломающихся костей и шипение проклятий. Вспомнил Красную волшебницу и Вечного старца. – "Она все-таки не первый год работает в том месте. Правда, она вряд ли признается хоть в чем-нибудь, сами понимаете, разглашение тайны".

"Итак, у меня на шее не только двое детей, но и большие неприятности".

Стук капель за окном прервался каким-то странным звуком, словно кто-то стучал в окно мелким острым молоточком.

"Пик!" – Сьюзен уже бежала к окну, за которым бился о стекло крупный встрепанный голубь. Она яростно дергала раму, пока я не пришел ей на помощь. Вдвоем мы распахнули смерзшиеся створки, и Пикассо вспорхнул в комнату. Мокрый и совершенно счастливый, он устроился на одной из старинных железных банок с надписью "Мука" и принялся с облегчением чистить перья.

"Господи", - пришел в себя МакТаггарт. Он смотрел на голубя, как на галлюцинацию. – "Это еще что такое?"

"Это Пикассо. Мой голубь", - с достоинством и заметной долей хозяйской гордости заметила Сьюзен. – "Нашел меня!" – с нежностью добавила она.

"Двое взрослых детей, большие неприятности и здоровенный голубь! Не пора ли мне проснуться от этого кошмара?" – профессор МакТаггарт был явно далек от философского спокойствия.

***

 Я ждал почти пять дней.

Четко расставив все по своим местам, я словно поставил преграду между собой и всеми сомнениями, которые мучили меня так долго. Поэтому сейчас, когда я мог бы воплощать свой план (вернее, План), задержка в виде очередной смены "конспиративной квартиры", меня немало раздражала. Но я терпел, продолжал ждать, и единственное, что могло бы отчасти компенсировать мне потерю драгоценного времени, это удивление, постоянно присутствующее в моих размышлениях о нашем новом убежище и его хозяине.

Наверное, мисс Эвергрин была права насчет меня. Я мог бы коллекционировать свои впечатления от всех домов, где мне приходилось жить: от древнего Хогвартса и чулана под лестницей в коттедже Дурслей до этого совершенно ненормального жилища, спокойно обитать в котором мог бы только такой оригинал, как профессор МакТаггарт – человек, как мне иногда представлялось, с безнадежно съехавшей крышей.

Начать с того, что на нас он обращал настолько мало внимания, насколько это возможно в ситуации, когда на твою голову сваливаются два совершенно чужих человека, занимающие много места в доме, приносящие с собой большие проблемы, а возможно, даже серьезную опасность. Я уверен, что жизнь профессора МакТаггарта из-за нашего присутствия в его доме изменилась микроскопически мало, и убежден, что в тот период рождественских каникул, когда мы с ним поневоле познакомились, она продолжала протекать так же однообразно, как и всегда.

Если не учитывать один краткий и отнюдь не приятный визит в университет для принятия зачетов у "хвостов" осеннего триместра, он практически не выходил из дому и все время просиживал за компьютером в кабинете. Что он делал, я не слишком хорошо себе представлял, во всяком случае, во время моих случайных визитов в его святая святых из-за спины МакТаггарта я мог видеть исключительно вереницу открытых на экране окон, странные программы и диаграммы. Периодически он, с удовлетворением кряхтя, возился в куче пыльного барахла на столе или в многочисленных коробках, извлекал оттуда какую-нибудь деталь и прикручивал ее куда-то в недра развороченного корпуса компьютера, распустившего во все стороны кабели и шлейфы. Всякий раз я сомневался: не раздастся ли взрыв после того, как этот тип вставит в корпус нужную деталь не тем боком. Ибо Джейсон МакТаггарт был рассеян, как никто, и вполне мог насыпать в чай соль вместо сахара утром – спросонья – или вечером, после того, как он целый день пялился воспаленными глазами в монитор. Впрочем, изредка он все же вылезал на кухню за подкреплением и шарил на полке в поисках кофе. Внешне совсем не было заметно, какую напряженную жизнь он ведет. Но это было именно так. Часто ему звонили неизвестные личности – у большинства были такие же тихие хрипловато-прокуренные голоса, как и у МакТаггарта. Если я поднимал трубку, они вежливо здоровались со мной и просили позвать то Тэга, то Блюзмена, то Строителя. Во всех случаях это оказывался именно МакТаггарт; он выхватывал трубку у меня из рук, деловито перекладывал сигарету изо рта в очередную пепельницу и начинал что-то говорить в телефон таким же тихим бесцветным голосом, как и его собеседники на другом конце провода. Обычно после таких звонков свет из-за дверей его кабинета виднелся целую ночь, а за полдень Сью с трудом будила его, уронившего голову на коврик для мыши рядом с подмигивающим модемом. Окончательно просыпался МакТаггарт только после очередной сигареты, запитой кофе. Внешне казалось, что он тратит совсем не много энергии, но на самом деле каждый раз после таких круглосуточных посиделок за компьютером он пребывал в расчудесном настроении и предвкушении новой работы, и мне почему-то казалось, что за эту ночь его банковский счет существенно вырос.

Шотландская жадина? Да нет. Мисс Эвергрин оставила на наше содержание солидную пачку банкнот, но до них МакТаггарт ни разу не дотронулся, из чего я заключил, что он тратит на нас свои собственные средства, и недоумевал – почему? Мисс Вэл звонила четко раз в сутки и, получив от меня стандартный отчет о том, что ничего подозрительного за день не произошло, она неизменно требовала к телефону МакТаггарта, и они явно начинали о чем-то жарко спорить. Потом трубка раздраженно швырялась на рычаг – до следующего раза. Я с трудом мог себе представить такого странного человека рядом с Валери Эвергрин даже в дни ее хипповской юности. Они были похожи настолько же, насколько и различались: въедливая упорная логика и железная хватка под личиной красивой синеглазой пустышки у одной, холодный расчет и четкая упорядоченность действий под видом богемного лентяя – у другого. Я был уверен, что они ни за что не смогли бы ужиться вдвоем, поэтому неизвестные мне раньше причины исчезновения Валери с того самого рокового свидания в ресторане, стали вырисовываться гораздо четче, когда я пожил с МакТаггартом под одной крышей.

Нами МакТаггарт, как могло показаться, интересовался лишь постольку поскольку. Рефлекс Сью взять на себя часть дел по хозяйству он вначале воспринял с воодушевлением, но потом стал смотреть сквозь нее, точно не замечая, что Сьюки крайне задевало. Меня он часто целыми сутками не удостаивал даже взглядом и больше не спрашивал о том самом человеке. Но каверзные вопросы часто незаметно всплывали в наших разговорах, когда он, небрежно облокотясь о край мойки на кухне, обреченно рассматривал скромно сидящего на антикварном молочнике Пикассо или следил за меланхолически капающими за окном сосульками. Каждый раз мне приходилось сдерживаться изо всех сил и неохотно громоздить одно вранье на другое, когда его рассеянный за стеклами очков взгляд на секунду останавливался на мне.

"Как ты познакомился с Лэрри?"

"Так где ты учишься по-настоящему?"

"Тебя охраняли и в школе?"

"В какой университет хочешь поступать?"

Я отвечал, старался, нервничал и потел хуже, чем на экзамене по Прорицаниям, где я всегда бил рекорды по количеству развешанной на ушах Трелони лапши. МакТаггарт же оставался спокоен, как танк, кивал, вежливо глотая все мои ответы. Я старался, как мог, чтобы снять с себя подозрения, но не только из-за беспокойства о том, что профессор-маггл может что-то разнюхать. Свою палочку я спрятал под матрац, чтобы она ненароком не попалась МакТаггарту на глаза. Пора было наладить связь и поделиться моим Планом с другими. На пятый день, как раз в канун Нового года, когда вся улица за окном была заполнена шумными толпами народа, а к соседнему ресторану то и дело залихватски подкатывали бесконечно длинные, крутые автомобили, вываливая из себя среди вспышек камер то одну, то другую звезду, я решился.

Мы со Сьюки весь вечер просидели в своей комнате возле окна и смотрели на то, как внезапное похолодание превращает знаменитый лондонский туман в новогодний снег, частый, кружащий голову, стеной стоящий в свете фонарей и вспышек из ракетниц местных жителей. В здании благотворительного фонда напротив бушевала какая-то вечеринка. В окнах мелькали фигуры людей, охваченных таким нестерпимо-праздничным настроением, что этого зависть вгоняла мне в сердце нестерпимо острый ядовитый шип.

Мимо открытой двери протопал МакТаггарт – как всегда в безобразно затрапезном виде. Он нес к компьютеру свою порцию ужина – кроме как в полдень он практически никогда не ел с нами на кухне: наш распорядок дня никак не соответствовал его внутреннему расписанию. Розовая кружка глупо смотрелась посреди предновогоднего вечернего сумрака захламленной квартиры.

"Скучаете?"

Я опустил занавеску.

"Ага".

"А почему не включите телевизор? Не хотите? Тогда я могу подключить вам видюшник, найдите какой-нибудь фильм в одном из ящиков. Гарри, вон там, сверху, приподними коробку… Да, в этом отделении", - он поставил свой ужин на тумбочку в прихожей и прошел к нам.

Он возился с проводами совсем недолго, и вскоре их нити, перечеркнув сиреневатый полумрак занавесок, протянулись к развороченному нутру висящего под потолком телевизора. Сью, молча, без жалоб, тосковавшая уже второй по счету праздник, с удовольствием взобралась на кровать – любоваться на фирменные магловские штучки. Мне было совершенно все равно, что смотреть, поэтому я вытянул первую попавшуюся кассету.

"Ну, ты даешь, парень", - искоса взглянув на мой выбор, оторопел Джейсон. – "Этот фильм вряд ли можно назвать лучшим выбором в Новый год!"

Я посмотрел на надпись "Седьмая печать" на наклейке и равнодушно пожал плечами.

"А что делать? Выйти на улицу все равно нельзя. Могу спорить, мисс Эвергрин вам только об этом и говорила, иначе бы вы нас не закрыли на ключ, когда ушли в университет позавчера", – я вставил кассету в магнитофон. По экрану потянулся бесконечный бесцветный берег моря, замелькали силуэты двух людей, а потом из-за каменной гряды навстречу одному из них поднялась фигура третьего – в черном, без единого светлого пятнышка, кроме странно блеклого простецкого лица. Сью в ужасе впилась глазами в телевизор, а я внезапно инстинктивно почувствовал, что один из этих людей, только что севших играть в шахматы прямо возле линии прибоя, чем-то похож на меня.

А МакТаггарт не уходил. Его ужин продолжал стыть в коридоре, но он стоял и… нет, не смотрел фильм, а наблюдал за нами. Из обыкновенно сонного его взгляд вдруг сделался острым и цепким, как в тот вечер, когда этот человек спокойно объяснял Валери Эвергрин, почему она говорит неправду. Было похоже, что из его глаз на меня сейчас смотрел совершенно другой человек. На экране по лесной поляне шла женщина с волосами светлыми и пушистыми, как у Сьюки, за окном все усиливались раскаты фейерверков, а Джейсон МакТаггарт все смотрел и смотрел на нас. Я ерзал, сидя на кровати, и кожей чувствовал его пронизывающий взгляд.

"Может, позволим даме досмотреть фильм до конца", - наконец, тихо сказал он. – "А мы пока поболтаем в кабинете?" – и вышел, прежде чем я успел понять, что он от меня хочет услышать в ответ.

В его кабинете было душно, жарко и сильно накурено, огонек монитора ободряюще мигал зеленым в мою сторону. Я непонимающе опустился на диван. МакТаггарт локтем смел со стола какие-то бумажки и поставил чашку на стол.

"Закрой дверь".

Я вскочил, подергал ручку, убедившись, что дверь закрыта и повернулся к МакТаггарту. Тот уже сидел спиной к компьютеру, покачиваясь на вертящемся стуле, и задумчиво прихлебывал из чашки.

"У меня за эти пять дней накопилось к вам много вопросов", – наконец, сказал он. – "Кажется, настал момент их задать, не находишь?"

Я молчал.

"И, прежде всего", - зябко поелозив ногами в нечистых носках, Джейсон нащупал тапки, обулся и поставил чашку на стол. Меня вдруг обожгло – чашка была та самая, идиотского розового цвета, усыпанная счастливыми пятачками летящих поросят. – "Прежде всего: кто вы такие на самом деле и от кого скрываетесь? Чепуху, вроде защиты свидетеля от посягательств какого-то таинственного босса мафии можете мне не рассказывать! Здесь вам не Италия и даже не Россия".

"Я не понимаю, о чем вы?" – я попытался скопировать физиономию Крэбба в тот момент, когда он на контрольной по Трансфигурации ухитрился превратить в ящериц шпильки в прическе профессора МакГонагалл.

"Хм, так мы ничего не добьемся, согласись? Ладно, теперь я буду говорить", - примирительно заметил МакТаггарт, искоса наблюдая за мной. – "А ты потом скажешь, где я ошибся, хорошо?"

Я не ответил.

"Можешь молчать, конечно, если тебе не хочется говорить. Но, знаешь что, мальчик", - он повысил голос. – "Я могу позволить незваным гостям засорять мой дом голубями и неразрешимыми проблемами, только пока гости не начинают рассказывать мне откровенные байки и вести себя совершенно необъяснимым образом!"

И он начал загибать пальцы.

"С тех пор, как вы живете у меня, я не раз замечал, что вы ведете себя довольно странно. Особенно твоя девочка, Гарри. Ну, я понимаю, что вы уже не дети, да, раз уж вы спите вместе, и Лэрри не обращает на это особого внимания. Впрочем, она всегда отличалась демократическими взглядами на воспитание молодняка… Так вот, твоя Сьюзен при всей ее любви к хозяйству, совершенно не умеет пользоваться элементарными домашними приборами: тостером, стиральной машиной, пылесосом, даже телевизором! Однако полы у меня дома в кои-то веки оказались чистыми, я регулярно вижу на столе тосты, а мои рубашки, которые я уже давно собирался постирать, оказываются даже выглаженными, хотя утюгом никто просто не мог пользоваться – он сломан уже полгода, и у меня никак до него руки не доходят. Как ты это объяснишь?"

Никак, конечно.

"Поехали дальше", - он загнул второй палец. – "Откуда ее голубь мог знать, где вы находитесь? Это супердрессированная птица, судя по всему! Нашла хозяйку за сотни миль от того места, где она жила в последний раз!"

Конечно, супердрессированная, как и все другие птицы, которые разносят почту волшебников. Про Чары Наведения этот маггл, естественно, не слышал.

"Третье. И самое дикое", - МакТаггарт одним глотком опрокинул себе в рот остатки остывшего чая. – "Каким образом, черт подери, моя разбитая чашка могла стать как новая!" – заорал он. – "Если я своими глазами видел, как Сьюзен собирала с пола осколки в самый первый день! Заменить ее у вас бы не получилось: я привез этот сувенир из Италии четыре года назад. И вы не могли даже выйти из дома – я один-единственный раз отлучился больше чем на два часа и при этом закрыл квартиру на ключ! Или для вас это не помеха? Есть и другие мелочи", - добавил он, довольно наблюдая за тем, как у меня на лице отражается вымученная маска удивления. – "Но это не так интересно, как те странности, которые связаны непосредственно с тобой, Гарри Поттер".

Я напрягся.

"Гарри Поттер", - удовлетворенно повторил Джейсон МакТаггарт и сложил руки на груди. – "Номер регистрационного документа – в197771. Родился 31 июля 1980 года, родители – Джеймс Поттер и Лили Поттер-Эванс, номера регистрационных документов, соответственно – в78099 и в/мр/78121. Первую странность я обнаружил, когда зарылся глубже в эти бумажки. Твои родители действительно погибли на Хэллоуин 1981-го, тебе был всего год. Опекунами назначены мистер Вернон и миссис Петуния Дурсль, регистрационные номера м1190005 и м1344491, адрес где-то рядом в Сарри, точно не припомню. Летом прошлого года опекунство было отдано некой мисс Валери Эвергрин, что довольно странно, потому что незамужним женщинам, не являющимся родственницами детей-сирот, непросто этого добиться. Интересна и путаница с ее регистрационным номером в свидетельстве о рождении. Изначально там стояло – м1500009, но приблизительно десять лет назад номер без объяснений сменился на в/Л/805. Что ты можешь об этом сказать?"

"Ничего", - честно признался я, потому что мне самому эти числа ни о чем не говорили.

"Ах, вот как? Значит, ты ничего не знаешь об этой странной нумерации в свидетельствах о рождении?"

"Абсолютно!"

"А ведь все документы в Сомерсет-Хаузе обязательно содержат ссылки на эти номера", - в зубах МакТаггарта появилась очередная сигарета. – "Я проверил: числа с литерой "м" превышают числа с литерой "в" приблизительно в пятнадцать раз за последние десять лет. Литера "в/мр/" встречается намного реже, зато постоянно. В последние годы есть четкая тенденция к увеличению номеров с этой пометкой. А вот обозначение "в/Л/" есть только у Лэрри. За десять лет больше никому не присвоили этот значок. Я считал".

"Откуда у вас все эти цифры?!" – мне все еще казалось, что МакТаггарт дурит меня, вынуждая открыть свои карты. Я только не понимал, каким образом.

"Милый мой мальчик! В нашей прекрасной, достойной и уважаемой стране документы нигде не охраняются хуже, чем в Сомерсет-Хаузе. Причем доступ в базу можно даже получить извне – скучно и неинтересно! Пароль – восьмизначный цифровой код! До сих пор не пойму, почему Британия так плохо защищает свои архивы. Но открытие потрясающее", - он щелкнул зажигалкой. – "Представь себе население всей страны. Оно делится на несколько групп – "м", "в", "в/мр/" и "в/Л/", причем к последней принадлежит только Лэрри. Я бы сказал, очень интересно – с математической точки зрения. Не знал, что она такая уникальная".

"Вторую странность я обнаружил в спальне под твоей подушкой, когда ты со своей девушкой кормил голубя вчера вечером. Вот она", - пошарив среди необъятных бумажных завалов на столе, МакТаггарт извлек из-под груды книг…

Мою палочку.

"Интересно, зачем тебе эта штука… Твое?" – серьезно поинтересовался он.

Нет!

"Нет", - я повернулся к окну. МакТаггарт усмехнулся.

"Значит, это обыкновенный мусор, да? Случайно попавший ко мне в дом? Так давай выбросим его!.." – он сжал палочку в руках, точно желая переломить ее пополам.

Я не выдержал и вскочил.

"Чего вы хотите?!" – заорал я. – "Чтобы я рассказал вам…"

"Правду", - искренно пожелал профессор МакТаггарт. – "И ничего, кроме правды".

"Я не могу рассказать правду – вам!" – выпалил я раздраженно. – "Потому что именно эта правда и может вас погубить!"

"И кого мне надо бояться, Гарри? Вашего таинственного мафиозного босса? Или, может быть, тебя? Кстати, я не сказал еще о третьей странности".

"Ну?" – вызывающе прорычал я. – "Что еще вы хотите знать?"

Профессор Джейсон МакТаггарт привстал и впился в меня глазами.

"Я хочу знать", - сухо отчеканил он. – "Почему у тебя на лбу выжжена руна Соулу?"

Ответить на это было явно нечего, и что нам делать теперь я абсолютно не представлял. Какой же я идиот! Мисс Эвергрин предупреждала меня о том, к чему может привести небрежность в общении с этим магглом! Как теперь выворачиваться? Наложить на него сильное заклятие Забвения, что ли? Я развернулся в ярости, автоматически прикидывая, как бы мне побыстрее сбить его с ног, чтобы отобрать палочку, и увидел, как изменилось лицо МакТаггарта, точно он что-то заподозрил. От изумления он выронил на пол сигарету, но не успел я броситься на него, как  воздух между нами сгустился, словно вскипел, пошел блеклыми тусклыми пятнами, а потом – зигзагообразными полосами, как неработающий телевизор. Мы оба – каждый со своей стороны – в ужасе шарахнулись от непонятного явления, но невероятное пятно не исчезло, а, наоборот, искрясь, вспыхнуло и выросло почти на метр в ширину, скрутившись в плотный узел белого пламени. Но жара я не почувствовал.

Белый шар пошел радужными переливами, постепенно темнея и меняя цвета с ярких на тусклые, а затем – темные. Когда он превратился в сплошной сгусток черноты, то внезапно плюнул в мою сторону маленьким темным клочком. Я отпрыгнул, но угловатый черный прямоугольник завис прямо у меня перед глазами, постепенно сплющиваясь и превращаясь в знакомый черный конверт, чуть заметно подрагивающий краями, точно приглашая взять его в руки. Я осторожно дотронулся до его угольно-черной поверхности и убедился, что она холодная.

"Что это?" – послышался осторожный шепот МакТаггарта.

Точно отвечая на его вопрос, конверт встопорщился, разворачивая уголки, и по гладкой поверхности побежала уже знакомая ярко-алая дорожка витых строчек.

На этот раз письмо гласило:

"Храни молчание относительно твоих намерений, дабы не вызвать протеста людей…"

Я отшатнулся. Письмо тут же знакомо стряхнуло пепел с уголков, свернулось в клубок и вспыхнуло, осветив потрясенное лицо профессора Джейсона МакТаггарта.

 

ГЛАВА 1       ГЛАВА 3

 



Hosted by uCoz