Глава 9

Утро после попойки в "Гадком утенке" сразу же показалось мне отвратительным. Еще до того, как я открыл глаза, реальность напомнила мне о своем существовании ноющей головной болью и назойливым звоном в ушах.

Заснул я прямо на диване в кабинете. Судя по тому, что компьютер был выключен, а из спальни МакТаггарта не доносилось ни звука, хозяин уже ушел на работу. Чтобы осознать, где я нахожусь, и размять затекшие суставы потребовалось какое-то время, и когда жуткое усилие заставило меня подняться с подушек и вывалиться в грязный, истоптанный еще со вчерашнего утра коридор, мне показалось, что прошло уже несколько часов. Из кухни тянуло свежим кофе, и я сонно поплелся на запах, спотыкаясь и теряя на ходу тапки. Следовало подумать, каким образом я буду улещивать Сьюки после всего, что случилось. Вчера на меня вроде бы кто-то накричал, неуверенно вспомнил я, и тупо уставился на вешалку в коридоре. Гермиона, кажется. А если это была Сьюки? О, проклятье…

Я остервенело потер глаза. Вешалка вздрогнула, покачнулась и осторожно вернулась на свое место. Я споткнулся и ухватился за стену. Так, спокойно, спокойно...

"Поттер, вы проснулись, наконец?" – позвал знакомый раздраженный голос. – "Не сказать, что вы превратились в раннюю пташку. Видимо, дурной пример этого маггла оказался заразителен".

Я угрюмо одернул штаны и прислонился к кухонной двери. Снейп сосредоточенно помешивал над огнем содержимое крохотной джезвы. Если бы не запах свежесваренного кофе – острый и дразнящий – можно было бы подумать, что он занят приготовлением какого-то особенно сложного зелья.

"Хочется – сварите себе сами", - Снейп хмуро оглядел меня. – "Впрочем, человеку в вашем теперешнем состоянии вряд ли можно доверить столь тонкое искусство".

"Кофе сварить – тонкое искусство? Ну вы даете, сэр", - я потянулся к дверце шкафа и еле успел увернуться от потока вилок и ножей, посыпавшихся мне на голову. Дремавший над шкафом Пикассо вспорхнул с насеста и суматошно захлопал крыльями. Несколько перьев печально спланировали в непривычно захламленную посудой мойку.

"Если я не ошибаюсь, Поттер, в этом доме живете вы, а не я. Чашки на соседней полке. Постарайтесь достать их без потерь, а я, так уж и быть, обеспечу вам средство от похмелья".

"Меня еще никто не посмел заподозрить в человеколюбии, Поттер. Обойдитесь без вашей пошлой гриффиндорской восторженности и прекратите меня оскорблять".

По кухне снова поплыл восхитительный аромат кофе. Я сглотнул слюну и подставил чашку под густую темную струю.

"Спасибо, сэр. Вполне вас понимаю. Нянчить Поттеров – мерзкая обязанность", – я упал на стул и утонул в своей чашке. Мое хлюпанье явно подтвердило любимый диагноз Снейпа, и он нарочито громко хмыкнул.

"Манеры, Поттер…" – он сварливо поджал губы и небрежно бросил ложку в переполненную тарелками мойку. – "Впрочем, говорить о манерах с великим героем, только что одержавшим победу над двумя десятками вампиров... Думаю, это пустая трата времени, а вы как считаете, истребитель Упивающихся Смертью?"

"Вы и сами должны понимать, Поттер, что мое мнение здесь было бы неуместно", - он отставил чашку и подошел к окну. На фоне жадно тянущейся к форточке ветки, облепленной набухшими почками, его черная фигура казалась сгорбленным вопросительным знаком. – "Сам, знаете ли, был когда-то одним из них".

"Нас? Для вас не может быть никаких нас, Поттер", - я даже не сразу сообразил, что иронией от его слов и не пахло. – "Герои всегда одиноки, разве вы еще не поняли? Друзья, семья, любовь – обуза для героя. А мудрые советы для него – как камень на шее, они тянут его в омут. Герой должен принимать решения только сам, один, для него не существует мелочей и частностей. Есть только он и его цель. Все, что ее заслоняет – лишнее".

"У меня есть Рон и Гермиона. И Сьюзен. Они. Не. Лишние. Гермиона говорила…"

"Что они с мистером Уизли никогда не бросят вас, всегда будут вас поддерживать, не так ли, Поттер? Гриффиндорская верность во всей красе", – Снейп спокойно отставил в сторону блюдце и посмотрел мне в глаза. – "Я подозревал, что вы будете тешиться подобным самообманом, но вы кое-что забываете, Поттер. Возможно, вы действительно раньше были не один, но лишь до того момента, когда приняли это во всех отношениях судьбоносное решение… Теперь все изменилось. У вас есть цель. Вы выбрали ее, а не ваших приятелей. Остальное автоматически отсекается, такова жизнь".

"Какая чушь! Вы хотите сказать, что у меня больше не может быть ни друзей, ни девушки только потому, что у меня есть другие обязанности перед…"

"Перед чем, Поттер? Я внимательно слушаю ваши оправдания", - мой профессор презрительно скривился. – "Только не надо громких слов, вроде "долг перед народом"... Оставьте этот бессмысленный пафос Уизли, раз он им уже заражен. Вы так не хотели быть ведомым, так с какой стати теперь поддаваться на…"

Снейп замолчал, и я тоже заткнулся. Он явно думал о Дамблдоре.

"Поздно жалеть себя и хныкать, раз выбор уже сделан. Просто примите это как свершившийся факт: вы – один. И дальше пойдете сами", – бросил он.

"Мерлин, какие красивые слова вы знаете, Поттер!" – язвительно оскалился Снейп, облокачиваясь на подоконник. – "Кажется, у вас не возникнет проблем с сочинением пламенных воззваний к нации".

"Да, и вот еще что", – озаботился Снейп. – "Перед тем, как вы всерьез воспримете все происходящее и перестанете слушать добрые советы от добрых людей, – я на это искренне надеюсь, хотя надо сделать скидку на наследственное поттеровское тугодумие, – разрешите мне все же поделиться с вами небольшим слизеринским секретом. Тем более что мы с вами скоро надолго расстанемся".

"От вас я всегда рад услышать очередные колкости, сэр! Без них я чувствую себя неуютно", - зарычал я.

"Рад, что моя скромная персона вам так дорога", – сухо заметил Снейп. – "Так вот, Поттер, внимание, совет: не окружайте себя умными и совестливыми людьми, с ними у вас всегда будут проблемы. Эти субъекты склонны к рефлексии; вы, конечно, понимаете, что это означает, вы же так не по-гриффиндорски умны. Они будут подвергать сомнению не только ваши решения, но и вашу компетентность. Никакому герою это не понравится, уверяю вас. Из тандема Грэйнджер-Уизли я на вашем месте выбрал бы Уизли, он доставит вам куда меньше проблем. А из сладкой парочки профессор Эвергрин–профессор МакТаггарт я бы поставил на МакТаггарта. Редкой беспринципности человек, он далеко пойдет. Окружайте себя дураками и мерзавцами, эти люди проще и понятнее, ими удобнее управлять. Вольдеморт всегда поступал именно так и добился немалых успехов".

"Вы сравниваете меня с Вольдемортом?" – я снова привстал и подумал, что будет, если я банально дам Снейпу по морде. Сейчас он этого вполне заслуживал.

"Сидеть!" – прошипел Снейп, когда я отшвырнул табуретку. – "Что, не нравится, когда вам говорят правду в глаза? А почему бы и не сравнить вас с Вольдемортом, Поттер? После вчерашнего?" – голос Снейпа неожиданно стал сух и официален. – "Между прочим, я пришел сюда не для того, чтоб полюбоваться на очередную вашу истерику. Меня просили передать вам, что с этого дня вы – новый глава Ордена Феникса. Видимо, это стало результатом вашего вчерашнего демарша в Илинге. Старый идиот Моуди в восторге, профессора Эвергрин вы каким-то непонятным мне способом сумели склонить на свою сторону, а она, в свою очередь убедила прекраснодушную дуру МакГонагалл и тряпку Люпина. Поздравляю, Поттер. Теперь вам придется везти на себе еще и горстку сумасшедших стариков пополам с тупыми фанатиками. Это весьма существенное достижение вашей продуманной и взвешенной политики. Так держать".

"Что?" – я не поверил своим ушам. – "Так вы для этого приехали?"

"Меня официально прислали сообщить это вам. Что ж, я все сказал, больше меня здесь ничего не держит", - Снейп оторвался от окна и открыл холодильник. Я увидел, как у него в руке блеснула радужным стеклянная колба, а потом он хлопнул дверцей и тут же стремительно прошел в коридор. – "Теперь вы можете делать все, что вам угодно и убивать кого угодно, Поттер. Теперь вы – власть. Вы же этого хотели".

"Я не хотел власти. То есть… Я просто хочу поскорее закончить эту войну!"

"Поттер, войны без жертв не бывает. Кстати, после вашей вчерашней вылазки погибших среди магглов практически не оказалось: так, мелочи, один-два человечка. Найдены в основном трупы Упивающихся и вампиров-охранников, а от спецотряда охраны Ближнего Круга и вовсе остались лишь кучки пепла. Идеи с магловскими технологиями себя оправдывают, занятно, да?" – бесстрастно сообщил Снейп своему плащу, который он снимал с вешалки. – "Желаю вам продолжать в том же духе, Поттер. Главное, чтобы совесть вас не мучила, и призраки убиенных не мешали спать по ночам. И вот еще что", – он остановился. – "Не льстите себе, Поттер. Не хвалите себя за успехи. Несмотря ни на что у вас нет достаточного опыта, вы не умеете воевать, вы сорветесь, как сорвался обрюзгший за годы покоя Орден Феникса, который, кстати, вам теперь придется везти на себе. Первый рывок против Вольдеморта слишком его измотал. Воевать должны профессионалы, а если они уже не могут это делать, пусть научат вас. Даже теперь, когда в мире магов вы – все, не стесняйтесь учиться у тех, кто может дать вам что-то полезное".

"Что вы так уставились на меня, Поттер? Это вам не пересдача по Молекулярной Алхимии. На кону сотни потенциальных трупов с обеих сторон. Теперь вы за них отвечаете, мои поздравления".

"Нет, Поттер. Не мог бы", – всклокоченная грязная шевелюра Снейпа исчезла за торчащими краями поднятого воротника. – "Я всего лишь подлый шпион и грязный мерзавец. Я – убийца, а не солдат. Ищите себе консультантов сами", – он небрежно опустил в карман искрящийся сосуд с самым страшным зельем в мире. – "Что ж, высочайшее поручение выполнено, и, к счастью, мы вряд ли с вами увидимся в ближайшее время. Я могу быть свободен, Поттер? В одиночестве вы сможете заниматься растравлением своих нравственных ран столько, сколько захотите".

Меня внезапно прошиб холодный пот. Кроме нас со Снейпом в квартире явно никого не было. Но где же все? Где Сьюки? Что произошло, когда я вчера вернулся домой?

"Разве вы не заметили этого еще до нашей милой беседы, Поттер?"

"Вы чего-то испугались, Поттер? Кажется, не так давно вы были более уверенны, чем сейчас. Впрочем, неудивительно. Вчера вы вернулись в абсолютно непотребном виде. Пьянство всегда казалось мне самым отвратительным из всех типично гриффиндорских пристрастий".

"Где. Моя. Девушка", - мне показалось, что пластмасса дверной ручки плавится под моими пальцами. Слово гриффиндорский я решил снова пропустить мимо ушей, хотя отчаянно хотелось съязвить.

"Поттер, вы меня не слушали, как впрочем и всегда. Я же сказал: герои всегда одиноки. Вы сделали свой выбор. Поздно".

От этих слов меня опять замутило, перед глазами поплыло. Точно сквозь туман я увидел, как Снейп берется за ручку двери.

"Туда, где ретивые новобранцы Темного Лорда при всем своем рвении меня не найдут. Когда все будет готово, я вам сообщу".

"Чем меньше она будет думать об этом, тем лучше для нее".

"Передайте, что ей не придется принимать решение. Я сделал выбор за нас обоих. Теперь мы будем думать о том, что нужно сделать для всех, и не отвлекаться на мелочи. И вам, Поттер, советую поступать так же".

"Прощайте, Поттер. Делайте то, что должны. И не оглядывайтесь".

Как бы трубка не раскрошилась у меня в кулаке…

"Сьюзен?" – голос Гермионы был максимально невыразителен. – "Ты у меня спрашиваешь об этом, Гарри? Тебе лучше знать, где твоя девушка".

"Она не могла так просто взять и уйти, да еще в такое время, когда ей опасно появляться одной на улицах! Это ты ее подбила?!"

"Гарри, что бы я ни сделала, это еще не повод на меня орать".

"Гермиона, если ты знаешь, где она – скажи, пожалуйста. Мне очень нужно с ней поговорить".

"Боюсь, Гарри, что ничем не могу тебе помочь. Сью сама решит, нужно ей с тобой разговаривать или нет. Во всяком случае, сейчас она не настроена на беседу".

"То есть как это – не настроена?" – не понял я. – "Так она у вас? Слава Мерлину! Ты скажи ей, что я очень беспокоюсь и велю вернуться домой"

"Ах, велишь! Что ж, я так и передам, но сомневаюсь, что она тут же к тебе помчится", - с нажимом заметила Гермиона. – "Она, знаешь ли, не собачка твоя ручная, чтобы бросаться каждый раз на твой зов".

Я помотал головой. Нет, ну почему девушек иногда так трудно понять? Чем я обидел их обеих – Сьюки и Гермиону?

"Знаешь, лучше я сам за ней сейчас приеду", – решился я, осматривая коридор в поисках ботинок. Один из них застрял под обувницей, и пришлось нагнуться, чтобы достать его оттуда.

На другом конце провода завозились и зашептались.

"Гарри", - строго произнесла Гермиона. – "Сьюзен не хочет, чтобы ты приезжал. Она пока поживет у нас, то есть вместе с Уизли. Ей нужно время".

"Какое время?" – обалдел я. – "Послушай, Гермиона, я не понимаю, что происходит. Сьюки не хочет больше жить в этой квартире, магглов боится? Мы можем найти другое место, но зачем же Уизли обременять? Я прекрасно знаю, что квартирка, которую снял мистер Трайткрисп, совсем маленькая, а вы двумя семьями там живете! Сьюки это понимает, она же не эгоистка".

"Уж кому-кому, но не тебе упрекать ее в эгоизме, Гарри!" – взорвалась Гермиона.

"Да в чем же дело, объясни мне, в конце концов!" – не выдержал я и принялся обуваться. – "Это что – всемирный женский заговор против меня? Что такое произошло, что Сьюки вдруг сорвалась и помчалась куда-то на край света?!"

Из трубки снова раздался шорох. Сперва я услышал, как спорят два голоса, а затем, судя по звукам, доносящимся с другого конца провода, двое явно начали вырывать трубку друг у друга. Потом послышалось неодобрительное восклицание Гермионы, и возня стихла.

"Сью! Ты все-таки там?" – я бросил путаться в шнурках. – "Слушай, что вообще стряслось? Давай, не глупи, иди к метро или, если боишься, садись на автобус и езжай домой. Мистер Уизли и Рон тебя проводят, а я встречу тебя через полчаса у Западного Бромптона, договорились?"

"Слушай, я знаю, что вчера вел себя как дурак. Я не должен был давать тебе снотворное, должен был сказать тебе что-то хорошее перед тем, как уйти. Прости меня, ладно? И давай, дуй домой, потому что…"

"Я не приеду, Гарри. Мне кажется, нам нужно немного… как бы это сказать…" – она смешалась.

"Да уж скажи, как есть", - медленно заговорил я, еще крепче сжимая трубку.

"Нам нужно немного пожить отдельно друг от друга, Гарри".

В наступившей тишине я услышал, как из крана на кухне мерно капает вода.

"Да, Гарри, мне очень жаль, но я, правда, так думаю".

"Сью, но я же извинился! В чем тогда проблема? Что еще я сказал или сделал не так?!"

"Это сложно объяснить", - Сьюки говорила тихо, но спокойно.

"Ты уж постарайся!" – я начал закипать, а это было совсем не к месту. – "Хотя… Это не телефонный разговор, а там, где ты сейчас находишься, слоняются целые толпы народа, и у каждого человека – по паре жутко длинных ушей! Сью, приезжай домой, мы все обсудим здесь. Обещаю не кричать и не ругаться. Честно".

"Но почему?!" – я сел на табуретку в прихожей, потер вспотевший лоб и решился идти напролом. – "Я же люблю тебя, Сьюки. Я без тебя не могу! Это нечестно! Ты бросаешь меня и даже не хочешь объяснить почему!"

"Гарри, я тебя не бросаю, но мне нужно подумать".

"О нас, Гарри. Потому что так я больше жить не могу!"

Я чуть не прикусил язык, когда услышал, что Сью почти кричит на меня. Неужели все так серьезно? Но что такого я ей сделал?! Разве я чем-то обидел ее?

"Только не говори, что ты меня больше не любишь. Потому что это неправда", - холодно сказал я.

"Никогда я не перестану тебя любить, Гарри, что бы ни случилось", - глухо пробормотала Сьюки. – "Я все равно научусь любить тебя – такого, каким ты стал, только для этого потребуется какое-то время".

Уже кое-что! Только что значит "каким ты стал"?

В трубке снова что-то зашуршало. О нет! Неужели Сью достала платок – собирается заплакать? Я почувствовал нарастающее раздражение: что я могу противопоставить женским слезам? Это нечестная игра.

"Эти люди, Гарри – я видела по те-ле-ви-зо-ру. Эти магглы. Они погибли".

"Войны без жертв не бывает, Сью, милая", - я и сам не заметил, что повторяю слова Снейпа. – "Мне жаль, что так получилось, поступить иначе было нельзя. Но каким образом это связано с нами? Мне и раньше тоже приходилось…"

"Раньше ты защищал людей. А вчера ты спланировал их убить, устроил засаду и просто выполнил свой план. Сегодня ночью я окончательно поняла, что того Гарри Поттера, которого я любила раньше, больше нет".

Я зашвырнул палочку в угол. Послонялся по пустой квартире. Включил телевизор. Потом факс. Пока он, издавая натужные скрипы, скатывал на пол бесконечный рулон очередных сообщений, я сварил еще кофе, пролил половину на плиту, разбил стакан, порезался осколками и, чертыхаясь, попытался остановить кровь, укутав ладонь в полотенце. Яркие капли насквозь промочили полосатый хлопок и набухли на нем некрасивыми темными пятнами, но доставать палочку из-за кресла и, тем более, пользоваться ею, у меня не было желания. Поэтому я расковырял аптечку МакТаггарта и среди завалов желудочных микстур и мутных пузырьков с присохшими на дне остатками валериановых капель нашел йод. Лечиться по-магловски оказалось противно и больно, намного больнее, чем исцеляющими чарами. Но сейчас я был этому даже рад. Сжав зубы, я заливал порезы жгучей темно-коричневой дрянью и, шипя, путался в злорадно распускающейся ленте бинта, пока дикторы, сменяя друг друга на экране, наперебой рассказывали о теракте в Илинге.

"Наши корреспонденты продолжают сообщать все новые подробности с места происшествия…"

Находиться в квартире одному было как-то… неуютно. Я уже привык к тому, что поблизости всегда кто-то был. Бесконечные вопросы Рона, сухие, но дельные замечания Гермионы, взволнованные шаги мисс Вэл, щелканье мышки и язвительное похохатывание МакТаггарта – от отсутствия всего этого у меня закладывало уши, точно я находился в безвоздушном пространстве. И, несмотря на то, что вокруг меня текло бесконечное множество звуков – работал телевизор, утробно вздыхал факс, капала вода на кухне, звякал, перекатываясь по столу, пузырек с йодом – не было ощущения присутствия рядом со мной людей. От этого делалось жутко и хотелось стиснуть зубы покрепче и завыть.

"…по последним данным число жертв увеличилось еще на…"

Сьюки не было рядом. Ее не было, не было, не было… За эти несколько месяцев я так привык ощущать ее присутствие, что без нее все стало неправильно. Почти больно. Без ее тихого голоса, шороха ее юбки, запаха… Я рванул зубами бинт и с ужасом почувствовал, что колкий комок в горле выталкивает наружу злость.

"…совершенно беспрецедентное событие! До сих пор не сообщается, каким способом террористам удалось…"

Я заорал, и, словно издеваясь, мой вопль передразнили пожарные сирены из теленовостей. Упав в кресло, я принялся яростно жать на все кнопки программ, но, как назло, даже на развлекательных каналах вещание было прервано из-за вчерашнего события. Я с хрустом наступил на пульт управления, несколько раз с наслаждением топнул по нему ногой и одним пинком выключил телевизор.

Нет. Сьюки, Сьюки, ну почему? Ну, какого дьявола?!

Входная дверь, которую я так и не закрыл за Снейпом, осторожно скрипнула. Я вскочил.

"Это всего лишь я, приятель", - Рон заглянул в комнату, расщелкивая кнопки на куртке. – "Чего дверь не закрываешь? Твоя девчонка сейчас у нас и, если честно, я не понимаю… Мерлин, что это ты тут растоптал? У тебя так здорово кофе пахнет, не нальешь?"

Приготовление кофе действительно оказалось тонким искусством. Для того чтобы отчистить от его остатков плиту, мне пришлось-таки полезть за кресло – достать палочку…

"Черт побери, Рон, разве я не люблю Сьюки? Честное слово, я не могу понять, что еще ей было нужно! Я же заботился о ней", – столбик пепла на окурке все никак не ссыпался в пепельницу, и я раздраженно вкрутил его в ее стеклянное дно. – "Все, чего мне хотелось – это оградить ее от тех ужасов, без которых война не война. Держать ее подальше от этого! Ну что здесь обидного? Почему вместо того, чтобы сказать спасибо, она без единого слова срывается с места и убегает, объясни?"

"Ох, Гарри, и не говори", - вздохнул Рон. – "Я, наверное, никогда не пойму девчонок! Скажи, неужели все они – такой вздорный народ? И все соображают так, словно у них вместо мозгов каша! Когда твоя принеслась к нам ночью, вся опухшая, зареванная… Ты уж извини, я знаю, что для тебя она самая-самая, но лично я ничего в ней такого не нахожу… О чем это я? А, да! Так вот, она перебудила весь дом, насмерть перепугала маму, а когда я попытался узнать у нее, что случилось – думал, с тобой стряслось что-то – Гермиона начала на меня орать, как объевшийся белены дементор! Это было что-то! Мать плачет, Сьюзен рыдает, Гермиона вопит, как резаная, и с цепи рвется, отец спросонья не может понять, в чем дело. Дядя Ричард еле успокоил Гермиону, и она увела Сьюзен к себе. Они, кажется, полночи проговорили, сам видел, как у них свет горел. Гарри, дружище, что такое между вами произошло? Поссорились, что ли? Я ни-че-го не понял из ее истерического рева, а Гермиона мне не соизволила объяснить, в чем дело".

Я мрачно отхлебнул кофе и ничего не ответил. Впрочем, для Рона этот вопрос был явно риторическим.

"Почему, ну почему они совершенно другие, а? Они воспринимают жизнь совершенно ненормально! Эта троица – я и Джинни тоже имею в виду! – со мной все утро не разговаривала. Дулись как мышь на крупу. Гермиона шипит на меня, как кошка, Джинни шваркает сковородками с таким видом, словно хочет их опробовать на моей голове, а твоя сидит в углу, слезы глотает и только знай себе строгает палочки – одну за одной. Слушай, я и не знал, что она это умеет, ты-то чего молчал? Здоровски получается, даже папа был в восторге. Он уже забрал парочку, сказал, на собрании Ордена продемонстрирует такую выдающуюся работу. Выдающуюся, представляешь? Это у Хуффльпуффа-то!.."

"Да ладно тебе, Гарри, я же ничего такого не имел в виду…" – он неловко задел чашку локтем, и кофейная гуща нехотя капнула на пол черным.

Рон уныло подпер щеку кулаком и виновато посмотрел на меня.

"Все самые идиотские неприятности в жизни случаются из-за женщин, разве ты не согласен, Гарри?"

"Распускать их нельзя, вот что", - глубокомысленно изрек Рон. – "А то потом проблем не оберешься".

"Кто бы говорил", - буркнул я, размазывая ногой кофейную лужицу. – "Забыл что ли, как сам огреб по полной?"

"Да ладно! Откуда мне было знать, что она такая с…" – он осекся.

"Прекрати, Рон, добром прошу, прекрати!" – я уронил голову на руки. – "У меня голова кругом идет еще после вчерашнего, а тут еще и эта идиотская проблема со Сьюки. Сил больше нет думать об этом! И говорить тоже! О чем угодно, только не о ней!"

"О, вспомнил!" – оживился Рон. – "Я же к тебе совсем по другому делу приехал. Отец рассказал, что теперь ты – официальный глава Ордена Феникса, замещаешь Дамблдора. Значит, теоретически, именно ты должен дать добро на одну операцию…"

"Помнишь наш вчерашний разговор? Ну, вечером. В "Гадком утенке".

Я не помнил. Последнее, что осталось у меня в памяти, это судорожно вздрагивающий лоб, покрытый потом, и мой палец, нажимающий на курок. Остальное смешалось в каком-то пьяном чаду, лишь изредка из него посверкивали буквы распадающегося на искрящиеся красные точки огненного послания. Но Рон уже рылся в углу в огромной коробке из-под ксерокса и спустя минуту с величайшей осторожностью выудил из ее пыльных недр прозрачную стеклянную сферу. Внутри нее медленно переливалась тягучая желеобразная субстанция сиреневого цвета. Рон оторвал кусок факса с донесением Перси и Пенелопы о перемещении сил Упивающихся вокруг Хогвартса, протер сферу и аккуратно водрузил ее на стол.

"Вот!" – торжественно провозгласил он. – "Вот эта штука. Я ее заприметил еще в тот день, когда Хэммер притащил ее вместе с остальным русским хламом".

"И за каким дьяволом она нужна?" – я потер мучительно нывшие виски. Ни кофе, ни курево почти не помогли.

Рон принялся что-то объяснять, азартно размахивая руками, но я его почти не слушал. Чем же вытравить эту проклятую боль? Может и правда удариться в эскападу, которую предлагает Рон? Я вспомнил раздраженную физиономию Снейпа и поморщился. Он явно не был бы в восторге. Но сейчас мне нужно было сделать что-то из ряда вон выходящее, что-то, что могло бы одним ударом излечить меня от раздражающе нывшего предчувствия внутри. Что-то, что могло разорвать сковывающие меня расчеты Плана. Что-то, чем можно было бы отомстить и Сьюки, и Гермионе, которая так легко распорядилась моей личной жизнью, точно у нее было на это высочайшее разрешение. И мисс Эвергрин, которая – я напрягся – бросила меня в тот момент, когда мне был ужасающе нужен ее совет. И даже МакТаггарту, чьи язвительные комментарии сейчас могли бы заставить меня хоть как-то воспрянуть духом и обороняться от его подколок.

Будто в насмешку я точно наяву услышал ядовитый голос Снейпа, саркастически шелестящий – Что, Поттер, неужели вам так хочется, чтобы вас пожалели? И ради этого вы способны совершить очередной идиотский поступок?

Начало смеркаться. В Гайд-парке, пока мы шли через него, одуряюще пахло первыми цветами. Мокрая трава, по которой стегали мелкие плети дождя, казалась ярко зеленой, и мрачный черный зонт, которым мы с Роном старательно прикрывались от влаги, явно диссонировал с общим настроением города. Даже по странно вдохновенным лицам прохожих было заметно, что они тоже ощущают аромат весны. Но мне было не до нее.

"Эта штука не слишком на мне переливается? Мерлин, мерзость-то какая! Чувствую себя идиотом".

Я всей кожей, буквально каждым волоском ощущал липкую сиреневую гадость, которой меня тщательно обмазал Рон. Волосы слиплись в скользкий ком, с ушей свисали клейкие нити, а по щекам, поблескивая, текли за шиворот вязкие струйки, похожие на сопли.

"Не вертись, Гарри, все круто", – махнул рукой Рон. Его вывеска тоже была не в лучшем виде из-за этой микстуры. – "Видишь – на нас никто не обращает внимания!"

Люди действительно шли мимо нас, точно не замечая, какое восхитительно идиотское зрелище они пропускают.

"Слушай, как это у нас выходит? Как эта русская штуковина действует?"

"Это тоже не компот из розовых лепестков, как и Всеэссенция. Но у этого дерьма есть одно преимущество – его пить не надо! Гермиона сказала, что основа этого зелья – слюна полувидима и Чары Чуркина. Куда круче, чем плащ-невидимка. В плащах только шерсть используется, и все равно есть нехороший шанс, что ты зацепишься им за что-нибудь и потеряешь. А эта фигня действует несколько часов, даже дольше Всеэссенции. Без малейшего риска можно пройти мимо любой охраны" – радостно сообщил Рон, украдкой кривясь и размазывая пакостную субстанцию у себя на лбу.

"Каждый увидит в тебе то, что захочет видеть, поверь мне. Если бы ты захотел взять банк, любой служащий увидел бы в тебе директора, совершающего проверку ячеек. А если какому-нибудь двенадцатилетнему пацану приспичит полюбоваться на стриптиз вейлы в "Глазках и лапках", то ему достаточно наваксить себе лицо этой дрянью, и в глазах окружающих он приобретет вид совершеннолетнего, хотя внешне не изменится ни капли. Эта штука изменяет не твою внешность, а мнение о ней окружающих…"

"А, так ты в двенадцать лет мечтал посмотреть на стриптиз вейлы?" – я хмыкнул и толкнул Рона под локоть.

"Эгей, Гарри, осторожно, не наклоняй зонт! Эта дрянь невысыхаемая, зато вода растворяет зелье в секунду!"

"Ага… Интересно, для чего русские могли использовать этот состав?" – я наклонил зонт, чтобы вода, стекающая по нему, не попала мне на лицо.

"Известно зачем. Небось, очередная военная разработка. И как тебе удалось их убедить поделиться с нами?" – невесело хохотнул Рон, и мы повернули к Марбл Арк – четыре колонны, четыре фонаря, четыре разноцветных флага.

"Но я ничего здесь не вижу, кроме Макдональдса. Вряд ли пособники Вольдеморта квартируют в магловском фаст-фуде!"

"Конечно нет, Гарри, не там. Видишь на другом углу игорный клуб".

"И что? Да таких в городе десятки! Только на Рассел сквер их…"

"Магглы не видят, что здесь на самом деле. Подождем. В шесть у спецбригады Ближнего Круга заканчивается двенадцатичасовое дежурство. Спорим, все они сейчас подвалят сюда, после вчерашнего им явно захочется обсудить все без свидетелей и начальства. Без Лорда".

"Откуда ты узнал, когда у них конец дневной смены?"

"Мистер Флетчер как-то упомянул, когда я принес на встречу очередное донесение. Хорошая мысль, верно?" – Рон, несомненно, жаждал одобрения.

Я всмотрелся в подмигивающие электрогирлянды рулетки над темно-зеленой маркизой.

Дождь все усиливался. Из парка еще тянуло свежеподстриженной молодой травой, но по мере того, как на город опускался ночной туман, к влажным весенним ароматам примешивались запахи бензина. Толпа тоже сгущалась, как сумерки; мимо нас под зонтами побежали все новые и новые офисные работники с кейсами в руках – они торопились к метро. Мимо проехал новый темно-багровый крайслер и резко затормозил возле огней соседнего ресторана. Из машины вышел мужчина. Он равнодушно хлопнул дверью, подал руку надменной красавице в золотистом плаще, и они проследовали мимо угодливо склонившегося перед ними швейцара к вертящимся стеклянным дверям ресторана.

"Гарри, не спи, вот они!" – Рон вцепился в решетку и осторожно отступил еще дальше в тень.

Рядом с малиновой машиной остановился пожилой белый микроавтобус. В свете фонарей я видел, как из него вышли пять фигур в черных плащах с зелеными нашивками на плечах. Водитель высунулся из окна машины, угодливо козырнул им, а потом поддал газу и унесся в сторону Бэйсуотер роуд.

"Они. Точно", – я не успел договорить, как шедший впереди всех человек в черном оглянулся, раздраженно содрал с себя капюшон плаща, и резким жестом махнул своим спутникам. В темноте лондонского вечера я увидел, как блеснули под зеленоватым фонарем его светлые, почти белые волосы. Внезапно огни нарисованной на стекле рулетки пришли в движение. Реальность точно колыхнулась и рассеялась серебристыми искрами. Вместо освещенного аргоновыми трубками входа в игорный клуб я ясно увидел надпись над внушительной черной дверью

Пока Рон, чертыхаясь, путался в длинных атласных рукавах, я не отрывал взгляда от стальной двери. Поднявшиеся по трем высоким ступенькам люди постучали над глухим окошком, – я тщательно прислушался, запоминая, сколько раз их кулаки ударили в дверь, – дверь открылась, и пятеро канули в сплошной черноте прохода.

Шум дождя понемногу затих. Было слышно только, как крупные капли срываются с краев барельефа арки.

"Я пошел первым, прикрой", – пробормотал Рон так быстро, что я не успел возразить. Он, не глядя, свернул зонт и скользнул в качающийся круг света, падающего от фонаря. Я напряженно следил за тем, как он переходит улицу, поднимается на серые ступени перед железной дверью и четырежды стучит в нее. Дверь дрогнула и отворилась, но кто за ней стоял, я не смог заметить.

Позади меня с шипением возник огненный шар очередного послания. Горящий комок письма медленно вращался во влажном воздухе, бросая на внутренние стены арки нереально яркие блики. Я отшатнулся, заслоняя полыхающий в воздухе костер от любопытных прохожих и – особенно – от важной фигуры полисмена на перекрестке. Но единственную строку, алой вязью пробегающую по угольно-черной поверхности письма, я разглядеть успел:

"Спасибо за совет", – прорычал я сквозь зубы и с силой отодвинул решетку.

Улицу я перешел в три шага, не оборачиваясь и ускоряя шаг по мере того, как колеблющееся над стальной дверью облако стягивалось во все более плотную туманную дымку. На ней уже успели появиться очертания черно-белого колеса рулетки и отблески бегающего по кругу шарика, но я успел проскочить в разрыв между двумя сходящимися волнами Маскирующих Чар. Когда я поднял руку, чтобы постучать в дверь, то почувствовал, что по лбу текут капли пота.

Громко щелкнуло металлическое окошко, и я увидел, как что-то темное заслонило глазок.

Дверь отворилась ровно настолько, чтобы сквозь нее мог просочиться очень небольшой комар.

Я кивнул и шагнул за колыхавшиеся за дверью портьеры.

Не знаю, как другие, но я никогда не стремился попасть в подобное место. Помнится, Дадли частенько хвастался в компании знакомых отморозков, что выиграл двадцать фунтов в автомате на Весенней Ярмарке. Конечно, он врал. Деньги ему подарила тетушка Мардж, да и кончились они молниеносно, но Дадли несколько месяцев продолжал корчить из себя знатока игорного бизнеса и рассказывал Пирсу и Робу, как правильно блефовать при игре в покер и как запускать волчок рулетки, чтобы шарик неизбежно попал на зеро.

В детстве я мечтал стать богатым. Дадли – тоже. Различало же нас то, что я не видел в деньгах самоцель. Для меня они были только одним из возможных средств смыться из чистенького благопристойного коттеджа Дурслей. Когда же в одиннадцать лет за мной неожиданно пришел Хагрид и продемонстрировал содержимое моей гринготтской ячейки, это, скорее, удивило меня, чем обрадовало. С этих пор я больше не испытывал потребности возводить воздушные замки на фундаменте золотых галеонов и приятно шуршащих в руках фунтовых бумажек. Выпутавшись из занавесей за спиной тролля-охранника, я оглядывал внутреннее убранство клуба с естественным интересом человека, который никогда не бывал в таких местах. И не планировал побывать в будущем.

Здесь не было ни единого окна. Ряды дверей, полуприкрытых складками одинаково черного бархата, бесконечно тянулись в сумраке заполненной людьми комнаты. И все посетители тоже были одеты одинаково – в черные мантии с зелеными нашивками на рукавах, из чего я заключил, что "Броккен", действительно, место для отдыха особой публики.

Судя по всему, в этом зале играли в рулетку. Любителей этого способа промотать или, наоборот, заработать деньги было довольно много. И все они были Упивающимися высшего ранга – других людей в "Броккене" просто не было. Стараясь продемонстрировать свой интерес к игре, я подошел к ближайшему столу и из-за плеча соседа быстро пересчитал игроков в комнате. Получилось тридцать пять человек – совсем уж безрадостное количество Упивающихся на меня одного. Побывав раньше в обществе этих джентльменов, я не получил приятных впечатлений от встреч. Правда, где-то здесь был еще Рон, но его рыжая шевелюра, обмазанная русской сиреневой гадостью, еще ни разу не мелькнула среди местной публики.

Некоторые даже в окружающем полумраке не снимали капюшоны и фосфористо-бледные маски, явно не желая быть узнанными. Впрочем, свет в зале исходил исключительно от нескольких старинных семисвечников, низко паривших над игорными столами, крытыми зеленым сукном. Изредка между столами возникало искристое сияние – сверкали высоко взбитые прически белокурых вейл, работавших крупье и разносивших напитки. Я вспомнил, как несколько лет назад на Чемпионате мира по квиддичу их пение совершенно отключило мне мозги. Надо взять себя в руки. Когда одна из вейл, завлекательно улыбаясь, проплыла мимо меня, я аккуратно подцепил бокал с серебряного подноса и пригубил густо-красный напиток, стараясь не обращать внимания на ее белоснежный фартучек, под которым больше ничего из одежды не наблюдалось. Прелести вейл могут вскружить голову любому. Надо заняться делом – чтобы не спятить от этого зрелища в самый неподходящий момент.

Я пошел вдоль столов мимо одинаковых темных фигур, внимательно следящих за шариками, несущимися по черно-красным делениям рулеток. Разговаривали мало, громче всего звенели серебристые голоски вейл-крупье. Рон ошибся, вряд ли здесь мы сможем узнать что-то важное. Интересно, где же мой старый знакомый, которого мы с Роном только что видели входящим в клуб? Может быть, сидит со своими дружками в одной из комнат? Нацепив на лицо выражение непринужденности и легкой скуки, я проскользнул за ближайшую портьеру и слегка отодвинул следующую, отделявшую темный тамбур от комнаты.

Меня не заметили, и это вполне понятно, учитывая, что все четверо посетителей были чрезвычайно заняты. Хотя интересно, как они вообще смогли принять такие неудобные позы? Для этого явно требуется определенная практика… Да, Поттер, ты просто наивный идиот. Конечно, можно было и раньше предположить, почему обслуживающий персонал клуба состоит именно из вейл.

Я торопливо набросил на лоб капюшон, стараясь, чтобы его край не размазал зелье у меня на лбу, и выскользнул из комнаты.

В двух других залах никого не оказалось. А вот в следующей комнате играли в карты и по-крупному, судя по старательно беззаботным улыбкам игроков и характерной нервной атмосфере. Завлекательных прелестей вейл здесь и близко не было. Вокруг задумчиво покачивавшегося в воздухе семисвечника витали плотные клубы сигарного дыма, заслоняя наваленные в центре стола стопки магловских банкнот и покачивающиеся между бокалов и пепельниц столбики золотых галлеонов. Многие сидели ко мне спиной, да и вообще их лица трудно было разглядеть в полумраке. Фигура одного из играющих показалась мне знакомой. Я осторожно притаился за занавеской, решив послушать, о чем они говорят, и сразу смыться, если запахнет жареным. Но на меня никто не обратил внимания. Всем было не до того.

"Слышали, что эти устроили сегодня в Твикингеме?" – уронил незнакомый мне молодой человек, сидящий лицом к двери. Капюшоны у игроков здесь были свободно отброшены за спину, маски кучей громоздились на низком столике для напитков вперемешку с палочками. Оружия у них нет, уже неплохо.

"То же, что и вчера в Илинге. Последняя вспомогательная подстанция накрылась. Если так и дальше пойдет, на одном страхе маглорожденных мы далеко не уедем… Поднимаю до двухсот двадцати".

"Пас! Везет тебе сегодня, Ригель. Смотри, не проворонь свое счастье", – игрок слева с жадностью разглядывал выигрыш соседа.

"Не считай мои деньги, Трентам, лучше позаботься о своих", – тот, кого назвали Ригелем, потряс сигару над пепельницей. – "Ну?"

"Поддерживаю", – раздался знакомый тягучий голос. По столу покатились тяжелые монеты, лениво брошенные бледной рукой с серебряным перстнем на пальце.

Я чувствовал, как зелье медленно течет по шее за воротник. Значит, это действительно Малфой!

"И я", – пробубнил сидящий слева от Малфоя. Я узнал тяжелую челюсть и низкий лоб, как у гориллы, над которым курился дымок дешевой сигареты. Януариус Норд. Ну конечно, как же без него! Предатель.

"Куда подевался Нотт?" – снова протянул Драко. – "За это время можно было открыть сорок бутылок шампанского".

Упивающиеся нестройно заржали, крепко сжимая карты.

"Тупица, он что, не соображает, что мы сюда не развлекаться пришли", – прорычал Малфой.

"Их нет еще, Драко, не кипятись", - осторожно заметил один из игроков, скосив глаза в карты Малфоя. Он нервно подергал зеленую нашивку на мантии. – "Если бы началась заварушка, мы бы услышали".

"Мерлин твою за ногу, ну, сколько еще ждать? Когда, Драко?"

"Передали, что около восьми. Точнее не могу сказать, письмо самоуничтожилось".

"У меня в горле совсем пересохло. Нотт решил вылакать все сам?"

"Вы, кстати, в курсе, что его старший брат представлен к Черной Звезде за ликвидацию Юниуса Трэппи? Так что его поздравить бы надо. Ладно, пока можно расслабиться... Беру еще".

"Его младший, Алек, совсем еще сопляк, оказался членом Оксфордской группы. Наши разведчики разузнали. Мне одну".

"Да ему ж без малого тринадцать! Не могу поверить, что его отец был не в курсе, куда его младшенький ходит по вечерам. Эй, я тоже возьму…"

"О чем и речь", – раздраженно бросил Малфой, швыряя карты на стол. – "Старик Трэппи знал это! И скрыл от Лорда. Представляете, все время был одним из его финансовых консультантов, каждый день к нему с докладом приходил. А что если…"

"Да-а-а", - задумчиво протянул Ригель. – "Все, что угодно могло случиться".

"Я к тому и веду. Никому нельзя верить, раз даже в самых старинных слизеринских семьях оказываются предатели".

"Говорят, прабабка Юниуса училась в Хуффльпуффе…" – медленно заметил кто-то.

"Не удивлюсь, если это так, Деррик. Кровь с гнильцой, сразу видно".

"Погоди, Малфой, у старика Трэппи есть же еще и старший сын. Он тоже в личной охране Лорда служит, мы даже, помнится, в наряд с ним как-то ходили. В одну из магловских забегаловок в Кенсингтоне".

"Его отстранили. Лорд потребовал, чтобы он перед Ближним Кругом отказался от отца и брата. Он так и сделал. Отрекся на крови от родственной связи с ними".

"Ну да! Ни хрена себе, такими вещами не шутят!" – воскликнул Норд.

Некоторое время они изучали карты, а затем Малфой с удовлетворенной ухмылкой подвинул к себе кучку галлеонов. Норд нервно забарабанил пальцами по зеленому сукну стола. В глазах у него плескалось настойчивое желание выиграть.

"И что потом?" – помолчав, спросил Ригель, жуя сигару.

"Да ничего", – пожал плечами Малфой, позвякивая монетами у себя в кармане. – "Потом его перевели в Отряд Быстрого Реагирования, ну, куда всю шваль скидывают. Если не сдохнет на передовой, то со временем сможет выкарабкаться. Но хороших должностей ему теперь не видать как своих ушей, и породниться с ним никто из приличных магов не захочет. Ян, не тормози, раздавай! Да налево же!"

Все сидящие за столом начали как-то неловко переглядываться.

"Драко, прости, что я спрашиваю, но правда, что вы с Панси теперь уже не… " – Трентам замялся.

оборвал его Драко. – "Никакому чистокровному колдуну даже в голову не придет связаться с семьей предателей. Отца в этом никто не сможет упрекнуть. Что до меня, то я всегда терпеть не мог эту ломаку", - быстро добавил он.

Над столом опять повисла тишина, пока Норд не поспешил прервать затянувшуюся паузу.

"Хм, ставлю еще. До трехсот, никто не возражает?.. Так это брат Нотта завалил Трэппи-старшего?"

"Именно. Позавчера он явился докладывать об этом отцу, как раз, когда я у него сидел. Рассказывал, как подвесил его за уши к потолку и начал отрезать у него по пальцу каждые четверть часа. Этот скот, конечно, быстренько рассказал, куда запрятал весь семейный капиталец. Финансист! Ему еще повезло, что его заавадили тут же, без суда, Господин не доверяет семьям предателей", – я заметил, как между карт, которые держал Малфой, проскочила микроскопическая серебристая искра. – "Поддерживаю. И поднимаю до пятисот. Вы не против?"

"Ого! Так сразу? Сколько же у тебя пар, Драко? Неужто все с раздачи?" – заныл один из игроков. Его глаза то и дело настойчиво перебегали с распотрошенной колоды на столе на карты в руках соседей.

Все опять заржали. Ударом кулака Януариус мог запросто завалить гиппогрифа.

"Думаешь, я блефую?" – обезоруживающе шелковым голосом поинтересовался Драко.

"Ну и рисковый же ты, Боул! Я – пас", - в свете скользнувших над столом свеч я, наконец, вспомнил, где видел обоих Упивающихся Смертью. Эти слизеринцы были лет на пять старше меня и когда-то играли в квиддич в одной команде с Малфоем.

"Я бы тоже спасовал", - мрачно пробубнил Норд. – "Но если я сегодня не отыграюсь, мне крышка", – и он жадно вздохнул, искоса поглядывая на золотистую горку галлеонов на столе. – "Проклятые гоблины с их монополией на банковские операции…"

"Хм, Драко, а что слышно о Крэббе и Гойле?" – точно случайно поинтересовался Ригель. – "Ну, о твоих бывших приятелях".

Даже в темноте было заметно, как начали наливаться кровью уши и шея Малфоя.

"Я ничего не знаю об этих двух изменниках", – сухо уронил он. – "В любом случае, не уверен, что Лорду от них была бы хоть какая-то польза. Дубьё, и ничего больше. А Гойл так и вовсе слабоумный. Их папаши сперва хотели их образумить, но лично мне было понятно, что уже ничего нельзя поделать, раз мозгов нет. Мистер Крэбб и мистер Гойл правильно сделали, что в конце концов от них отреклись, и я их понимаю. Такую обузу с плеч сбросить".

"Но они, кажется, были твоими друзьями?" – продолжал Ригель каким-то странным тоном.

"И что?" – скривился Малфой, одергивая рукав мантии. – "Ригель, ты же сам слизеринец, разве я должен тебе объяснять, что нужно поддерживать отношения с теми людьми, которые могут пригодиться в определенный период времени. В школе эти громилы были мне полезны, но сейчас…"

"Сейчас они – подлецы и предатели Дела Нашего Лорда", – отрезал Драко.

"И если ты встретишь их, то убьешь?.. Беру еще одну".

"Что именно тебе понятно?" – поинтересовался Драко ледяным тоном.

"Кстати, утром того дня, когда старший Нотт приходил к отцу, меня вызвал Лорд", – неожиданно уронил Малфой. – "Очередное повышение, разумеется".

Это было сказано так подчеркнуто небрежно, что все тут же оторвались от карт. Даже семисвечник нырнул вниз, осветив лица всех, сидящих за столом. Физиономии Боула и Деррика были похожи своей заинтересованностью, как у близнецов. На тяжелой, точно из камня вырубленной морде Норда ясно читалась зависть. Немолодой щуплый человечек, которого звали Трентамом, сиял искренним восхищением за ту золотую молодежь, в компанию которой он так удачно попал. А вот на лице Ригеля было невозможно ничего прочитать.

"О, поздравляю, юноша, поздравляю!" – выпалил Трентам. – "Какая честь! Узнать об этом от самого Лорда!"

"А чего ж ты вчера нам ничего не рассказал?" – Боул тупо пялился в карты, точно надеялся высмотреть в них свой будущий выигрыш. – "Ну, когда мы тебя встретили в коридоре Ближнего Круга после того жуткого побоища в Илинге, и я передал тебе новый пароль".

"Ты еще так странно ногу подволакивал", - растерянно добавил Боул.

"Что, неудачный демарш твоих подчиненных не устроил Лорда, и он забрал свою награду назад?" – Ригель пристально смотрел в свою раздачу.

Ответ прозвучал слишком быстро. Все положили карты на стол и уставились на Малфоя.

"Господин знает цену каждому из нас!" – внезапно выкрикнул Драко. Его голос дал петуха. Только теперь можно было заметить, что он моложе остальных игроков. – "Наш Великий Черный Лорд умеет прощать ошибки своим ближайшим соратникам! Он милосерден".

"Не сомневаюсь", – глухо пробормотал Ригель.

"Так ты из-за этого тогда хромал?" – понизив голос, прошептал Деррик.

Драко вскинул голову так, будто его ударили.

"Вскрываемся", - прорычал он и швырнул свои карты на зеленое сукно. Тут же раздались изумленные вопли.

"Ни хрена себе, Драко! Везуха тебе сегодня! Такие деньги…" – заныл Боул.

"Как хорошо, что я спасовал", - шумно радовался Деррик.

Трентам только вздохнул, подвигая к Малфою свою кучку банкнот и галлеонов. Норд сидел, неестественно выпрямившись, и мрачно смотрел прямо перед собой. Из-за тяжелой занавеси мне было видно, как его руки сжимаются под столом в кулаки.

"Я спрашиваю, ты не ошибся, случаем, а? Пиковый туз был у меня и вышел в самом начале".

"Ты в чем-то меня обвиняешь, Риг?" – вкрадчиво поинтересовался Малфой.

"Не хотелось бы, Драко", - ровно проговорил Ригель, не глядя на него. – "Но я хорошо помню все свои карты. У тебя не могло быть пикового туза, потому что он вышел у меня на третьем ходу".

Драко Малфой резко поднялся, опрокинув стул.

Трясущимися руками Трентам перевернул лежащие на столе отыгранные карты.

"Ну, чего ты так завелся, Ригель, видишь, здесь туз треф, а не туз пик!" – успокаивающе пробормотал он. – "Запросто можно ошибиться".

"А вот этого уже не может быть!" – внезапно грохнул Норд и швыряя свои карты на стол. – "Туз треф сейчас у меня, видите? О, черт…"

Он наклонился над столом и поманил семисвечник ниже.

"Шестерка", - севшим голосом прогудел он. – "Хренова шестерка! У меня только что был туз!"

Все как по команде перевели взгляд на Драко. Он нервно тряхнул головой.

"Что вы все так на меня уставились?" – насмешливо поинтересовался он. – "Мы же без палочек играем, как бы я мог смухлевать?"

Трентам облегченно вздохнул, Боул пошевелился, но Ригель продолжал пристально смотреть на Малфоя.

"И почему оно тебя так беспокоит?" – фыркнул он надменно. – "Это подарок отца на мое семнадцатилетие. Семейная реликвия. Передается из поколения в поколение старшему сыну и наследнику Малфоев. Чем оно тебе не угодило? Я понимаю, тебе, конечно, не часто приходилось видеть такие дорогие вещи, но это еще не повод для того, чтобы обвинять меня в шулерстве".

Ригель тоже встал. В дрожащем свете свечей я увидел, что он намного выше Малфоя.

"Может, моя семья и не так богата", - медленно проговорил он. – "Но подобные вещи мне видеть приходилось. Не дома, твоя правда, Малфой. Дело в том", - он посмотрел на остальных, - "что я заметил эту безделушку еще неделю назад. На витрине магазина Боргина, тебе же знакомо это милое местечко, да, Драко?"

Тишину, повисшую над столом, можно было бы резать ножом.

"Там еще была этикетка, дай-ка вспомню, что на ней было написано", - Ригель выплюнул сигару прямо на стол и ядовито процитировал. – "Старинный артефакт, приносящий удачу в любой игре. Что ты на это скажешь?"

Рука Малфоя автоматически потянулась к соседнему столу. Ригель дернулся; он почти незаметно напрягся, точно высчитывал, удастся ли сгруппироваться и перехватить Драко до того момента, как его палочка окажется направлена на них. То, что Малфою достанется на орехи, было ясно: оба – и Ригель, и Норд – были намного крупнее Драко, а Ян еще и намного шире в плечах. Остальные же игроки точно отодвинулись в тень. Лизоблюд Трентам уже съежился, стараясь казаться незаметным, слизеринская осторожность Деррика явно советовала ему не вмешиваться, а Боул, хоть и погоревший на шулерстве Драко, явно не собирался открыто демонстрировать свои претензии к такому большому человеку и, к тому же, еще и сыну большого человека.

Малфой осторожно отодвинул стоящий позади него стул, явно расчищая себе путь к отступлению. На лице Ригеля тут же появилась ироническая гримаса, рожа Норда приобрела каменное выражение озверелости – очевидная прелюдия к драке. Я увидел, как Януариус нащупывает горлышко бутылки, и предвкушал, как Упиванцы сейчас без всякого вмешательства с моей стороны будут жрать друг друга. От удовольствия посмотреть, как хорьку наваляют по шее, я бы не отказался.

"Вы, кажется, забыли, кто здесь старший по званию", – прошипел Малфой. Он закатал повыше рукав мантии, блеснул зеленый череп нашивки Ближнего Круга.

"Врать надо уметь, Драко. Ты же сам слизеринец, и знаешь, что опасно предавать тех, от кого зависит твое благополучие. Даже если это твои подчиненные и по званию младшие", - тихо заметил Ригель.

"Вы, вы…" – горячо заговорил Драко. Он с отчаянием оглянулся и, не выдержав, выложил козырную карту. - "Да будет вам известно, когда Наш Лорд узнал, что Поттер убил Бладштейна, он вызвал отца к себе и сообщил ему, что обязанности главы Ближнего Круга теперь будет исполнять он. Завтра об этом сообщит Пророк. И если сейчас кто-то из вас прикоснется ко мне хоть пальцем, и мой отец, и сам Темный Лорд…"

"Мой отец лично позаботится о том, чтобы устроить веселую жизнь каждому из вас" - процедил Драко.

Лицо Ригеля исказила гримаса, на шее заходили желваки. Врезать бы тебе и как следует, было написано у него на физиономии. Еще с пару секунд он и Малфой сверлили друг друга взглядами, а затем Ригель прикусил губу и опустил руку.

"Я – слизеринец", - с нехорошей улыбкой напомнил Драко. - "Вижу, никто не хочет передать моему отцу свои поздравления… Что ж, вернемся к тому, с чего начали, мы же не развлекаться сюда пришли, а работать, вы еще не забыли?"

Норд, казалось, замялся. Я внезапно почувствовал, как по спине пробежал холодок омерзения. Малфой только что развел этих людей на бешеные деньги, но вместо того, чтобы навешать ему кренделей, они отступили из-за того, что опасались его отца. Этот белобрысый хорек просто идиот! Неужели он думает, что ему сойдет с рук то, что он сегодня обставил четверых слизеринцев на большие деньги? Неужели надеется, что никто из них рано или поздно не отплатит ему?

Малфой всегда был невозможным тупицей. Даже меня жизнь, кажется, научила гораздо большему.

"Сядьте", - коротко бросил Малфой. Все, негромко что-то бормоча, подчинились.

Кто-то весьма ощутимо толкнул меня сзади. Я отшатнулся и выхватил палочку, но занавеси заколыхались, послышался звон бокалов, и мимо меня пролетел серебряный поднос, над которым величественно возвышалась бутылка шампанского.

Я остолбенел. Рон с холодным спокойствием прошел в комнату, осторожно приподняв тяжелую портьеру, чтобы она не мазнула его по лицу. Я вжался в стену, но меня никто не заметил. Палочка сама скользнула мне в руку, но...

"Простите, ребята, я немного задержался. Меня поддела на коготок одна из местных куколок", - ухмыльнулся он, ловко ссаживая мелодично позвякивавшие бокалы с шампанским прямо на стол. – "Горячая крошка!"

Все сидящие за столом расслабленно зафыркали. Я перевел дух. Кажется, несмотря на то, что это был Рон – с головой, обмазанной клейкой сиреневой дрянью, – все приняли его за другого. Эта русская гадость действительно работала!

"Там, снаружи никого нет?" – коротко спросил Ригель.

"О ком это вы… А впрочем нет, действительно, никого", - тут же поправился Рон, протягивая бокал Малфою. Тот взял его за ножку двумя пальцами, манерно оттопырив мизинец.

"За победу нашего Лорда!" – отрывисто скомандовал он. Все встали, одобрительно забубнили что-то и сдвинули бокалы. Рон сиял.

"За нашу победу!" – с энтузиазмом добавил он.

Упивающиеся согласно закивали, припадая к своим бокалам.

"Да, кстати, поздравляю тебя, Мик!" – Норд опрокинул в себя последние капли шампанского и потряс Рона за плечо своей лапищей.

"И брату передай наши поздравления", - добавил Боул, мрачно разглядывая брошенные на стол карты. – "Черную Звезду просто так не дают".

"Хотел бы я быть на месте вашего брата, молодой человек", - вздохнул Трентам. – "А то за всю жизнь не дождешься повышения".

"Работать надо для этого", - кивнул Деррик. – "К тому же после Илинга Лорд вряд ли будет щедр на раздачу новых должностей для нас. Пока все не докажут, что стоят старых".

"Всегда знал, что вампирам нельзя доверять", - убежденно откликнулся Рон. Он явно начал входить в роль и чувствовал себя все более уверенно. – "Наш Лорд, несомненно, понимает, что не стоит в серьезном деле полагаться на этих нелюдей".

"В Илинге были не только вампиры", - заметил Ригель. – "Наших там человек десять полегло. Лорд не скоро простит нам эту промашку".

"Сегодняшний вечер – это шанс для всех нас", - Драко поймал губами последние капли из бокала, подцепил ногой стул и сел, запрокинув ноги на зеленое сукно.

"Ты так и не рассказал, откуда тебе стало известно, что здесь сегодня появится сам Поттер?" – Ригель отставил недопитый бокал.

Мне показалось, что молния ударила в пол у моих ног. Я вцепился в портьеру и увидел, как Рон сжал в руках бокал. Его глаза вылезли на лоб.

"Не-е-ет", - просипел Рон, кашляя. – "Не в то горло попало…"

"Утрись, Нотт", - Драко брезгливо отряхнул мантию. – "Ты такой красный, смотреть противно… Думаю, это испытание".

"Так ты думаешь, это странное письмо было от Лорда? Он же никогда не вызывал нас к себе таким способом", - наморщил Норд свой покатый обезьяний лоб.

"Уверен, операция сверхсекретная. Возможно, проклятые фениксовцы пытаются добраться до него через нас. Разведка сообщила Нашему Лорду об их намерениях, и он решил подстраховаться. Возможно, эти мерзавцы захотят проникнуть в "Броккен" под видом кого-то из нас. Маскировочные Чары, скорее всего".

"Доставить Поттера к Темному Лорду лично – большая честь", - дребезжащим тенорком сообщил Трентам.

"Надеюсь, мне повезет", - размечтался Норд. – "Я бы тогда попросил неделю отгулов, выспался как следует, а на премиальные перестроил бабкин дом на Джерси…"

"А почему бы и нет?" – пожал плечами Боул. – "Не вечно же им с Фионой прятаться по углам от нашей чокнутой маменьки!"

"Да и должна же когда-нибудь кончиться эта война ", - кивнул Деррик. – "Думаю, если мы сможем взять этого настырного малявку Поттера и старого мошенника Дамблдора, сопротивление прекратится само собой"

"Ага. Лет пять - и все пойдет своим чередом. Я уверен, Лорд придумает, что сделать с грязнокровками, чтобы разом убрать их всех. А когда и их не останется", - мечтательно добавил Боул. – "Жизнь наладится очень быстро".

"Я слышал, как Лорд говорил отцу о своих планах относительно школы", - небрежно уронил Малфой, рассматривая свои ногти. – "Он называет это Великой Реформой Образования. По его словам, будут упразднены все факультеты, кроме Слизерина. Эту бессмысленную Защиту отменят, вместо нее введут Черную Магию, Оккультную практику и Обрядоведение. Ну и, конечно, больше ни одна грязнокровка не переступит порога школы – разве что в качестве подопытного экземпляра".

"А шляпу, шляпу куда девать?" – заинтересовался Деррик.

"Это маразматичное недоразумение? Сжечь, конечно. Я больше не собираюсь любоваться в Хогвартсе на годриковы сувениры!"

"Так что все будет в порядке, когда наши прочешут замок с чердака до подземелий и вытравят оттуда гриффиндорскую вонь. И тогда все нормальные маги перестанут бояться за будущее следующих поколений чистокровных колдунов".

"Во-во. Нет, как только получу повышение, сразу женюсь на Фионе. Заведем детей, все как полагается…"

"Гляди, как бы твоей девушке не остаться вдовой, еще не побывав в невестах", - фыркнул Ригель. – "Поттер, конечно, гриффиндорец, но вряд ли он заявится сюда один. Он для этого не настолько дурак".

"Риг, Поттер не выйдет отсюда живым, поверь мне, даже если он притащит с собой человек десять своих прихлебателей. В "Броккен" просто не влезет целая толпа этих, как их… фениксоидов. На нашей территории мы в выигрышной позиции, да и подразделения Пьюси и Аккерли в полном составе дежурят в зале. К тому же Поттер любит разыгрывать из себя супермена. Не-е-ет, если он и придет, то только с небольшой компашкой приятелей: братьями Уизли или с этим придурком Лонгботтомом".

"Да у Пьюси половина подразделения – новобранцы!" – недовольно протянул Боул.

Я молча комкал край мантии, молясь про себя, чтобы холодный пот, выступивший на лбу, не смыл зелье. Снаружи раздавался равномерный скрип рулеточных колес, шуршание карт, мимо меня, громко топая и шурша мантиями, ходили Упивающиеся, звенел прозрачный смех вейл...

Это ловушка, твердил я про себя. Это – ловушка. Неужели я просчитался, и письма приходили все-таки от…

"Однако Поттер долго заставляет себя ждать. Как всегда, строит из себя пуп земли", - Малфой бросил взгляд на часы, скривился и кивнул Норду на бутылку. – "Может, еще по маленькой?"

"Не рановато ли праздновать?" – ехидно усомнился Ригель. – "Или ты хочешь отметить свой выигрыш? Мы так и не договорили, Малфой…"

"Риг, мне что-то совсем не нравится, как сегодня ты себя со мной ведешь", - Драко медленно развернулся вместе со стулом и теперь пристально смотрел ему в глаза. – "Надеюсь, ты сознаешь, что делаешь и с кем говоришь?" - Драко явно озарило вдохновение, и он весомо продолжал, - "Мне же совсем не трудно упомянуть кое-кому о твоем подозрительном поведении… Впрочем, ладно, время еще есть! Подкрепиться нам не мешает", - Драко махнул рукой. – "Мик, подай-ка Яну шампанское... Мик! Да что с тобой сегодня?"

Норд взял из дрожащих рук Рона бутылку шампанского, ухмыльнулся и встряхнул ее.

Шампанскому, видимо, не понравилось находиться в обществе Упивающихся Смертью. Оно решило взбунтоваться и свой протест выразило максимально естественным для этого напитка способом.

"Эй, осторожно!.." – выкрикнул Деррик, но было уже поздно.

Бутылка дернулась в руках Норда и выплюнула пробку со звонко чмокнувшим звуком. Пробка выстрелила в потолок и срикошетила в середину стола, золотые брызги галлеонов разлетелись в разные стороны, карты спикировали на пол, и послышался звон бьющихся бокалов. Но это потрясение было совсем не так ужасно, как то, которое испытали все стоящие вокруг. После того, как пьянящий игристый поток окатил одного из присутствующих, никто не пошевелился. Из-за портьеры мне было ясно видно, как сиреневая мазня исчезает на лице несчастной жертвы шампанского, точно растворяемая кислотой.

Не знаю, как это произошло, но магия почему-то оказалась забыта, и спустя секунду в задней комнате элитного игорного клуба "Броккен" закипела банальная свалка. Драко со зверской гримасой на крысиной физиономии ударил Рона в солнечное сплетение. Того скрючило от боли, но, согнувшись, он тут же ухватил Малфоя за мантию, рванул к себе и двинул ему в ухо с такой силой, что Драко, недостойно пискнув, осел на пол. Как в замедленной съемке я ухватил взглядом всю сцену – сморщившееся старческое лицо Трентама, офигевшую физиономию Деррика и искаженную воплем – Боула (падая, Малфой толкнул его, и Боул схватился рукой за край стола, усыпанный осколками стекла). Я не успел выхватить палочку, как Норд засветил Рону с такой силой, что тот отлетел к двери. Но я не успел удивиться неожиданно быстрой реакции тупого громилы Норда. Рон покатился по полу и, пытаясь ухватиться за что-то, вцепился в черный бархат портьер, отделяющих тамбур от двери. Послышался треск, затем грохот, и тяжелый карниз черного дерева рухнул вниз, чудом не хватив меня по голове. Я завертелся, распутывая стреножившие меня, как смирительная рубашка, складки занавеси, но было поздно. Когда я вынырнул из бархатной кучи, то обнаружил, что на меня уставились шесть пар глаз. И пять палочек.

"У меня такое чувство, будто его лицо расплывается у меня перед глазами", - пожаловался Боул, все еще тряся рукой.

"А я, кажется, вижу у него на лбу шрам", - тихо сообщил Деррик.

Малфой с трудом поднялся с пола, подцепил со стола единственный уцелевший бокал и молча плеснул мне в лицо.

"Какая встреча!" - процедил он, мерзко осклабясь. – "Чудный вечер, не правда ли, Поттер? Брось-ка палочку, иначе мы кое-кому сделаем больно".

"Хор-р-рек облезлый… Если ты думаешь, что сможешь меня напугать, то сильно ошибаешься!" – палочка Деррика упиралась мне в висок, а тяжелая клешня Норда начала выкручивать мне руку так, что затрещали кости.

"Не трепыхайся, Поттер, не трепыхайся. Я не тебя имел в виду, а твоего рыжего подельника. Уверен, что ты меня прекрасно понимаешь – с твоим-то трогательным отношением к дружкам-однокашникам!" – Драко аж исходил ядом. – "Смотрю, ты строишь из себя профессионального шпиона", - он потер ссадину на виске. – "Даже не пытайся. Для такой тонкой работы у тебя явный недостаток квалификации. Ты учишься не на том факультете".

Рон застонал и попытался сесть. Под заплывшим глазом у него стремительно набухал фиолетовый синяк.

"Сволочь", – выдавил он. – "Какая же ты сволочь, Малфой. Откуда ты узнал, что мы сегодня сюда придем?"

"Астринжео Поттер и Уизли!.. Я не раскрываю свои источники информации государственным преступникам вроде тебя, рыжий".

"Что ж, Норд, считай, что неделя отгулов у тебя в кармане", - радостно заметил Боул.

"Риг, зови Пьюси и его людей", - приказал Малфой, довольно оглядывая нас с Роном.

"Ну, чего ждешь? Не тяни!" – рявкнул Драко, не оборачиваясь.

Это оказалось явной тактической ошибкой с его стороны, потому что спустя секунду его сшибло с ног и ударило по голове тяжелой крышкой стола. Я еле увернулся и откатился в сторону, увлекая за собой Рона.

"Эй, ты чего, рехнулся, что ли?!" – недоумевающее взвыл Ян, но стол развернулся и аккуратно впечатал его в стену. Остатки карт зашелестели и горкой ссыпались на Норда.

"Ложись!" – завопил Деррик Боулу и благоразумно нырнул на пол первым. Но это не помогло, стол тут же подцепил их обоих, взмыл вверх и, раскрутив, расшвырял в разные стороны.

"А-ап", - глупо сказал Трентам, оседая на пол без посторонней помощи и прикрывая лицо руками.

Ригель отшвырнул отработавший свое стол и встряхнул палочкой.

"Пошли, сейчас здесь будет целая дивизия Упивающихся!" – нетерпеливо сказал он.

Рон неуверенно перешагнул через Драко, точно задумываясь, не стоит ли пнуть его хорошенько, пока Малфой без сознания. Ригель презрительно фыркнул.

"Перед тем, как садиться играть с профессионалами, надо нервы закалить, а не обвешиваться талисманами и амулетами… А вы тоже хороши! Какого Мерлина вы так задержались? Я уже три часа сижу здесь и жду вас, проиграл кучу денег! Действие Всеэссенции вот-вот закончится…" – Ригель приподнял портьеру. – "Смываемся, быстро, пока эти уроды не очнулись!"

Внезапно притаившийся в углу Трентам не выдержал и дико завизжал. Его палочка плюнула бесформенной серебристой струйкой за занавеску, а потом он опустил ее и быстро и деловито пополз в угол. Там он сел, подтянув колени к груди, старательно забаррикадировался остатками стула, выставил наружу дрожащую палочку и явно был готов защищаться не на жизнь, а на смерть. Во всяком случае до прихода подмоги.

Люди в черных плащах и масках медленно окружали выход. Один из них неловко махнул палочкой. Громадный семисвечник с грохотом обрушился на ближайший стол. Сукно вспыхнуло, и огонь весело затрещал, пожирая карты.

"С ними кто-то из наших!.." – услышал я гулкий комментарий снаружи.

"Мы в полной заднице", – пробормотал Ригель. – "И если не выберемся отсюда минут через десять, все увидят, кто я такой. Не только вы с Роном".

Снаружи послышалось что-то, вроде "раз! два! ВЗЯЛИ!". В щит ударили серебристые молнии какого-то проклятия, и он слегка прогнулся

"Долго не выдержит", - Рон суматошно оглядывался.

"Мой – выдержит", - сказал я и сам удивился, как спокойно это прозвучало.

"Как будем смываться? Ты справа, я – слева, и через окна – на улицу?" – Рон судорожно продолжал строить планы.

"Это игорный клуб, здесь нет окон!" – проорал Ригель.

"А если заморозить тех, что слева, и быстро наверх – к выходу?"

"Пока ты доберешься до двери, тебя уже десять раз успеют заавадить. А на выходе тролль".

"Мы с Гарри завалили тролля еще в первом классе!" – возмутился Рон, но я перебил его.

"С ума сошел! Здесь же все вспыхнет, как костер!"

"Три стола уже полыхают. Пусть и остальные сгорят, невелика потеря".

Сквозь прозрачное марево щита я увидел, как толпа пришла в движение. Откуда-то сзади вылетел залп неизвестного мне радужного заклятия и впился в пол у ног тех, кто стоял прямо перед щитом. Передние ряды Упивающихся тут же развернулись и бросились на нападавших. Но за масками и капюшонами было не разглядеть, кто оказался зачинщиком драки. Началась свалка, и я с изумлением обнаружил, что теперь Упивающиеся перебрасываются проклятиями без разбора, нападая и на тех, вместе с кем только что загнали нас в угол. Я заметил, что в ход пошли не только палочки, но и стулья, и подсвечники. О нас словно забыли.

"Я не понимаю, Упивающиеся, что – помогают нам?" – Рон выпучил глаза.

"Пошли!" – Ригель одним движением палочки снял щит и поволок меня к выходу.

"Пока ты не скажешь, кто ты, мы никуда с тобой не пойдем!" – выдавил Рон, кашляя. Клубы дыма заволокли длинный и узкий зал клуба, сквозь плотную серую завесу изредка проскакивали искры проклятий и сглазов. Дорогие портьеры уже вовсю полыхали, испуская тошнотворный запах горелого бархата; шпалеры на стенах, потрескивая, занимались языками оранжевого пламени.

На лестнице навстречу нам выскочил кто-то из Упивающихся. На нем горела маска, которую он судорожно пытался содрать с лица. Я еле успел отшатнуться, как он с истошным воплем пронесся мимо нас и обрушился через перила вниз.

В холле наверху метался одуревший от близости огня и запаха гари тролль. Вокруг громоздились обломки столов и кресел, оборванные края занавесей скомканными тряпками валялись по углам. Утробно сипя, тролль то колотил о стены грязными сизыми кулаками, то ломился в дверь, ведущую на улицу, но она, видимо, была заперта заклинанием и не поддавалась даже под тяжестью этой туши. Тролль жалобно взвыл, сполз на пол и еще раз поскреб лапой стальную обшивку.

Снизу раздался взрыв. Пол под ногами содрогнулся, и до нас вновь долетели чьи-то вопли. Тролль глухо зарычал и замолотил ногами еще отчаяннее, повалив стойку с метлами, составленными в козлы. Я видел, что его маленькие глазки покраснели от дыма, когда он подслеповато повернулся к нам. Мы попятились.

"Обездвижить его?" – опасливо помахал палочкой Рон.

"Это – горный", - скороговоркой пробормотал Ригель. – "Такой порвет в клочки и не заметит. У них шкура не пробивается почти никакими проклятиями".

"Попробуем обойти, пока он не сообразил, в чем дело?.."

"Поттер!.. Там наверху Поттер! Держите его, уйдет!" – раздался дикий крик.

"Очнулся", - ядовито заметил я, на цыпочках проходя мимо хрипевшего у стены тролля.

"Гарри, быстрее… Я, кажется, начинаю задыхаться!"

"Стой, Поттер! Стой, сволочь!" – по лестнице быстро топал десяток ног. Захлопали двери, и еще больше клубов дыма поплыло по холлу.

"Хватайте его! Ригель, ты!.. Я тебя, собаку, сейчас достану и размажу…" – Малфой, тяжело дыша, появился в дверном проеме. На узкой мордочке красовались пятна сажи, а скула негармонично распухла. Сзади, тяжело сопя, напирал Норд.

Тролль оттолкнулся от стены и, слепо шаря лапами, пошел прямо на нас, снеся конторку с покачивающимся на ней подсвечником.

"Гарри!" – раздался снизу приглушенный крик.

Комната завертелась у меня перед глазами. Воздуха явно не хватало. Передо мной расплывчато замаячило лицо Ригеля, почему-то вдруг отрастившего длинную светлую прядь прямо на макушке…

Один из Упивающихся в маске показался внизу на лестнице и, прежде чем я успел взмахнуть палочкой, швырнул вверх какое-то заклятье, как пробку вытолкнув наружу Малфоя и Норда. А затем покачивающийся на столе подсвечник блеснул серебряной окантовкой и опустился на голову Малфою. У меня перед глазами заплясали пестрые точки.

Януариус Норд с тупым выражением на лице грянулся оземь, прямо под ноги троллю. Тот ойкнул почти как человек и споткнулся о Норда. Грохот падающей громады тела заглушил стук распахнувшейся двери. В холл ворвался поток свежего воздуха.

"Гарри!" – еще одна фигура в черном плаще бросилась ко мне и полезла через подрагивающую зеленую тушу. Маска полетела в сторону. Я встрепенулся.

Дверь не желала открываться. Я зло дернул ее еще раз и, не выдержав, пнул крайслер ногой. Взревела сигнализация.

"Быстрее, Гарри, магглы смотрят!" – Рон, стоя в луже, возился со входом в клуб и раздраженно отмахивался от рассеивающихся облаков Маскирующих Чар. Поковырявшись еще немного, он радостно хмыкнул: из-за двери доносились отчаянные вопли и стук.

"Рон, ты с ума сошел, они там задохнутся!" – Гермиона тоже отбросила капюшон мантии и измученно помотала головой.

"Сдохнут – нам же больше проку", - с мрачной радостью констатировал Рон. – "Но, боюсь, дверь все равно долго не выдержит. Гарри, ну что там?"

"Сейчас, сейчас…" – бормотал я, ковыряясь палочкой в замке. Вспыхнула искра.

"Эй, молодые люди, что вы там делаете с машиной?" – раздался суровый окрик. – "Это транспорт нашего клиента!"

"Гарри!" – простонала Сьюзен, дергая меня за рукав. Краем глаза я увидел, как к нам решительно направляется швейцар соседнего ресторана.

Рон не заставил себя долго упрашивать и полез на переднее сиденье.

"Ключа нет", - нервно бормотал я, тыкая палочкой туда, где включалось зажигание. В зеркале заднего вида мелькнуло ошарашенное лицо швейцара. Видимо, ближе он подходить не осмелился: то ли нас было слишком много, то ли наш малахольный вид – оборванные и прожженные черные мантии, белые маски, болтающиеся за спиной у девчонок – его отпугивал своей явной анормальностью. Но на противомагловскую безопасность мне было уже наплевать.

Вокруг нас начала собираться толпа. Кто-то обратил внимание на настойчивый стук из-за дверей клуба, а потом люди заметили и клубы дыма, просачивающиеся снизу. Рядом с нашим крайслером пронзительно взвизгнула какая-то женщина. Оглянувшись, я увидел, как она тычет пальцем в нашу сторону.

"О нет!" – охнула Гермиона. – "В машину, ну же, ну же!" – и она принялась заталкивать Ригеля внутрь. Его голова была уже сплошь покрыта белобрысыми прядями волос, прорастающими прямо сквозь черную шевелюру, лицо округлилось, кожа бледнела на глазах…

"Привет, Гарри", – обреченно вздохнул он, тяжело бухаясь на заднее сиденье.

Через перекресток, придерживая каску, к нам бежал полисмен. Даже смутно видя в вечернем сумраке выражение его лица, я понял, что дела плохи, и изо всех сил нажал на газ.

Машины зарычала и рванула вперед, распугивая столпившихся у клуба магглов. Гермиона и Сьюки повалились на возмущенно пыхтящего Невилла. Мы стрелой промчались мимо полисмена, и его свист лишь на секунду заложил мне уши перед тем, как оглушительный грохот сзади заставил меня бросить взгляд в зеркало.

На месте двери в клуб "Броккен" дымилась развороченная дыра, а из нее на бреющем полете вылетали крохотные фигурки. На метлах.

"Ой-ей-ей", - заворочался Невилл, когда Сью, придушенно пискнув, свалилась на повороте на него.

"Жми давай, Гарри!" – завопил Рон, когда машина сбросила скорость у светофора.

"С ума сошел! Красный свет!" – закричала Гермиона.

Я вырулил на тротуар и, чуть не сбив какую-то истошно завопившую магглу, обогнул застывший у светофора поток машин. Из них высовывались люди, кто-то что-то кричал, мимо с сумасшедшей скоростью неслась ограда Гайд-парка, с другой стороны я мимоходом успел заметить перепуганную толпу туристов, бегом спасающуюся под сенью старинной арки на фоне громады Букингемского дворца. Я резко свернул на Найтсбридж, и чуть не сбил конного бобби. Его лошадь заржала и встала на дыбы, но я уже летел мимо, к станции метро, а среди визга женщин и скрипа тормозов до сих пор ясно слышался свист настигающих меня метел. Тут же в ночной темноте точно разорвалась шаровая молния: первое из проклятий угодило в витрину соседнего магазина. Стекло взорвалось тысячей осколков, и вопли магглов вновь волной прокатились по улице.

"Гарри, они в выигрышном положении", – сзади подал голос Невилл. – "Сверху мы очень уязвимы".

"Иди к черту, Нев!" – я сжал зубы, направил машину в центр улицы, где светились алые огни указателя, и спустя секунду мы нырнули в подземный туннель.

"Мерлин великий!" – Гермиона была в ужасе. – "Метлы над столицей! А как же противомагловая безопасность!"

Я с трудом перестроился, еле втиснув машину между бесконечным лимузином и чопорной коробкой, из окна которой выглянула женщина и что-то возмущенно заорала. Кажется, я все-таки задел ее фольксваген.

"Ты считаешь, Вольдеморту есть до этого дело? Плевать ему на магглов, а этим парням наверху только и нужно, что нас поймать!"

"И они ни перед чем не остановятся", - дрогнувшим голосом подытожила Сьюзен.

Джип перед нами тупо замешкался. Я нервно пнул тормоз.

"Это ты виновата", - бросил я зло и снова перестроился. Машины вокруг возмущенно загудели.

"Я?!" – отшатнулась Сьюки. – "Ой, прости, Невилл!"

"Ничего страшного", - просипел Невилл, снова опрокидываясь на вираже.

"Она-то здесь при чем, Гарри?" – воинственно рявкнула Гермиона.

"Не вмешивайся", - предупредил Рон, но Гермиона уже взвилась.

"А ты-то хорош! Могу поспорить, что этот глупый, рискованный план – твоя идея, Рон! Это же надо – полезть без всякого прикрытия в самое логово Упивающихся! И кто только мог подбросить тебе такую идиотскую мысль? Твой отец с ног сбился, разносит сообщения членам Ордена, спит по два часа в сутки, твою маму от каждого незнакомого звука подбрасывает на стуле, она уже полгода живет на успокоительных зельях! Твои братья и Джинни работают вместе со всеми и делают все, чтобы повысить наши шансы, а чем занимаешься ты?! Подбиваешь Гарри на совершенно бессмысленную авантюру! Хорошо еще, что Невилл зашел передать, что их группа взяла Ригеля, иначе… Ты представляешь, что было бы, если бы Невилл не попал туда раньше вас?"

"Замолчи, Гермиона!" – взвыл Рон. – "Разве тебе не кажется, что глупо сидеть без дела, пока работают все, кроме тебя?"

"Рон, все делают то, что решил Орден! Самоуправство в такой ситуации – чистейшее самоубийство!"

"Разве это самоуправство? Ведь глава Ордена теперь Гарри! Я, то есть, мы составили план временного проникновения на вражескую территорию для получения необходимой информации, ну и…"

"И?" – с издевкой поинтересовалась Гермиона. – "Получили то, что хотели?"

"Гермиона, ты слишком пристрастна", - не выдержал я и увеличил скорость. – "В конце концов Рон прав: все это – наша работа".

"А вчерашнее, в Илинге, – тоже было работой, Гарри?" – тихо спросила сзади Сью.

"Туннель сейчас кончится", – подал голос Невилл. – "Если они так и не отстали или взяли повыше, то надо срочно решать, что нам делать".

"Гермиона, ты правда сможешь долго держать такую тяжесть?"

"Я же сказала, Гарри, ДА! Я работала над этим, тренировалась с машиной мистера Трайткриспа".

"Но ты делала это, находясь снаружи, а не внутри", – возразила Сьюзен. Я посмотрел на нее в зеркало заднего вида. Она раскраснелась и почему-то казалась мне сейчас совсем не похожей на саму себя. – "А нас здесь пятеро!"

"Будь я проклят, если понимаю, о чем вы говорите!" – не выдержал Рон.

"Некогда думать", – отрезала она. – "Невилл, Сью, внимательно следите за небом, если они ведут нас с помощью Следящего Сглаза, то могут появиться откуда угодно".

"Чего это ты раскомандовалась?" – возмутился Рон. – "Главные здесь Гарри и я! Мерлина ради, Гарри, давай поменяемся местами, а? Я ведь уже водил такую машину, помнишь?"

Невилл тихо хмыкнул и прижался носом к стеклу.

Решение следовало принять незамедлительно.

"Рон, сейчас только у нее есть шанс нас всех вытащить. Гермиона, что я должен делать?"

"Вспомни, как хорошо ты умеешь летать", – коротко бросила Гермиона.

В быстро приближающемся темном проходе я увидел огни фонарей.

Невилл суматошно завозился на заднем сидении.

Машина вынеслась из туннеля и застыла на перекрестке.

"Вот они!" – голос Сью почему-то показался мне слишком резким. Фонарь, горящий слева, внезапно взорвался вспышкой ослепительно красных искр. В следующую секунду в ночной мгле вспыхнула зеленым вторая искра и стремительно обрушилась на светофор на перекрестке. Послышался отчаянный скрип тормозов, свистки полицейских и крики прохожих.

"Гарри", – сдавленно прошептала Гермиона. – "Давай!"

Крайслер рвануло вверх, потом качнуло влево, затем вправо. Рон охнул и крепко вцепился в ремень безопасности. Я рванул руль, по окнам машины процарапали мокрые ветки деревьев, мимо пронеслось ярко освещенное окно, и на его фоне – застывшая от ужаса незнакомая женщина с распахнутым в беззвучном крике ртом, потом блеклые пятна дыма, выползающего из труб и завивающегося между стрелами антенн на крышах, – и дальше было уже только небо, покрытое мелкими каплями звезд в разрывах желтоватых туч.

Крайслер поднялся еще выше, и я почувствовал, как меня внезапно захлестнул азарт, точно я вновь оказался в небе на своей метле.

"Они здесь!" – Невилл вскрикнул так неожиданно, что я чуть не выпустил руль. Мимо нас пронеслась какая-то тень, и в следующую минуту далеко внизу заполыхало подожженное каким-то проклятием дерево. Я опомнился и прибавил газу.

"Я держу нас, Гарри, я держу", – выдавила сквозь зубы Гермиона. – "Делай свое дело!" – она сидела с закрытыми глазами, напряженно сжимая кулаки. Губы ее что-то нервно шептали, и это до странности выглядело так, словно она не накладывала чары, а молилась.

"Гарри, они догоняют!" – взвыл Невилл. Через зеркало заднего вида я заметил, как нас настигают сразу несколько метел, мчащихся с огромной скоростью. – "Их пятеро! Нет, шесть… Нет, семеро! Семеро Упивающихся!"

Наперерез нам мчалась еще одна метла, метя в лобовое стекло. Метка на плече наездника мелко поблескивала мертвенно-зеленым цветом.

"Ну ладно", – пробормотал я и взял еще выше. – "Хотите поиграть, да? Сейчас я покажу вам квиддич, сами напросились… Все пристегнуты?! Гермиона, держи нас крепче!"

Крайслер ласточкой взмыл вверх, потом завалился на бок, пропуская между колес очередное проклятие, снова стремительно пал носом вниз и сделал бочку. Даже я, давно привыкнув к перегрузкам на тренировках, почувствовал, как мой желудок совершает немыслимые пируэты, то ныряя куда-то в пятки, то подпрыгивая к ушам. Рон, Сью и Невилл одинаково громко заорали от ужаса. Где-то наверху столкнулись с оглушительным грохотом две метлы. Послышался короткий вопль.

"Это вам не со школьными бладжерами играть", – я скрипнул зубами и повернул машину на юго-запад, направляя ее через пеструю кутерьму Челси к черной ленте реки, осененной огнями пристаней. – "Рон, не загораживай обзор!"

В правом зеркале отчетливо виднелись силуэты остальных преследователей. Внезапно что-то ударило в левое колесо, и толстая резина зашипела, явно плавясь на лету. Машину затрясло, и она ухнула вниз.

"Координацию потеряла... Сейчас, восстановлю дыхание и…" – ее зубы скрипнули от напряжения. Крайслер вздрогнул и застыл на месте. – "Держу…"

"Надо дать им сдачи, или эти уроды от нас не отстанут", – Рон выхватил палочку и решительно взялся за ручку двери.

"Не смей, выпадешь!" – взвизгнула Гермиона, и машина снова начала опасно терять высоту.

"Рон, прекрати, ты мне мешаешь", – процедил я, разворачивая крайслер в сторону Фулхэма. – "Я сейчас избавлюсь от них. Невилл, где остальные? Я вижу только одного".

"Исчезли куда-то", – Невилл судорожно припал носом к стеклу.

Убийственное Проклятие вспыхнуло где-то сзади и протянуло к машине свой ядовитый зеленый язык. Послышался треск стекла. Невилл взвыл и отшатнулся от окна. Я вновь крутанул руль и, заложив крутой вираж, направил машину вниз, между опор моста, чуть не врезавшись в маленький прогулочный пароход. За моей спиной послышался плеск – кто-то из преследователей явно не успел выровнять метлу.

"Осторожно, Гарри, там люди!" – Сью в страхе схватилась за мое сиденье, судорожно доставая из кармана носовой платок.

Река стремительно понеслась навстречу, и пассажиры парохода сразу почувствовали себя как на Титанике. Я успел заметить, как половина людей бросилась за борт, давя вторую половину, и дернул крайслер вверх и назад, чуть не задев трубу парохода. Еще одна метла позади с хрустом впечаталась в ограду моста, а ее обладатель с диким воплем повис на обломках, зацепившись за них краем мантии.

"Четверо остались", – простонал Невилл, тряся окровавленной рукой. – "Но, Гарри, я, кажется, вижу только двух. Вон они, разгоняются слева!"

"Гарри, поднимись повыше", – прошептала Сьюки. Она одновременно выглядывала в окно, стараясь разглядеть плавающих в воде людей, и дрожащими руками пыталась перевязать платком окровавленную ладонь Невилла. – "Так мы никого не заденем, и нас увидит меньше магглов".

"Выше мы просто живая мишень", – отрезал я, поворачивая машину мимо доков. Переднее правое колесо неловко задело за дымовую трубу какого-то здания, и в несшихся по нашим следам Упивающихся полетели осколки кирпичей. – "Наоборот, надо найти укрытие получше, какой-нибудь лесок, что ли..." – и я завалил машину влево, постепенно оставляя позади ночные сады Кью. Впереди маячили огни уже почти что проселочных дорог Твикингема и редкие фонари старых парков Ричмонда, где ветер свистел в кронах деревьев. Лучше повернуть туда.

Точно в ответ на мои молитвы на горизонте появилась неровная чернота незнакомой мне рощи. Но только я прибавил скорость и повернул руль, как по корпусу машины навылет проскользнули еще три проклятия. На секунду крайслер потерял равновесие и проехался правыми колесами по верхушкам деревьев, но через минуту мы уже неслись над незнакомой аллеей, полускрытые кронами старых буков и дубов. Двое из нападавших взяли выше; вспышки, посылаемые ими, то и дело взрывались впереди машины, но обзор у Упивающихся был явно ограничен, и попасть в нас они никак не могли. Последний из преследователей, наоборот, летел прямо за нами, но из-за того, что я постоянно дергал руль, виляя между деревьями, ему тоже приходилось маневрировать, и стрелять он не успевал.

"Слушай, там, кажется, сосны растут", – вдруг, довольно ухмыляясь, сообщил Рон, тыча пальцем куда-то вперед и влево.

Упивающийся тоже увеличил скорость. Он, очевидно, вознамерился висеть у нас на хвосте до скончания века. Но когда между нами оставалось каких-то двадцать футов, и в зеркале было видно, как он поднимает палочку, целя в нас, я неожиданно свернул влево. По стеклам машины заколотили жесткие сосновые лапы, а позади послышался истошный крик. Метла Упиванца запуталась в торчащих, как пики, колючих ветках. Машина снова взмыла вверх, и я увидел вдалеке очередную излучину реки, утыканную по берегам высокими дорогими особняками, а прямо по курсу что-то, похожее на зубчатую стену старинного замка.

"Гарри, они опять догоняют!" – закричал Невилл, и воздух в футе от машины тут же вновь пронзили две стрелы Убийственного Проклятия. Левое зеркало жалобно хрустнуло и отвалилось. Я в ответ только прибавил скорость, но машина почему-то начала двигаться странными дергающимися зигзагами и не желала больше слушаться.

"Быстрее, Гарри", – вдруг каким-то странным, изменившимся голосом пролепетала Гермиона.

"Что с тобой?" – затормошила ее Сьюки. – "Гарри, она совсем бледная! Она теряет сознание, Гарри!.."

Но я и сам видел, что дело дрянь – машина начала странно зарываться носом и нырять то в одну, то в другую сторону. У Гермионы явно кончались силы, держать нас она больше не могла. Я бросил взгляд в зеркало: на фоне лунного полукруга мелькнули последние два преследователя. Потом один из них взял выше и опять исчез из моего поля зрения, а второй начал все больше набирать скорость, разгоняя метлу.

Внезапно что-то с грохотом обрушилось на бампер машины, и через лобовое стекло мне в лицо уперлась палочка. От неожиданности я выпустил руль, и мы начали снова заваливаться вправо. Упивающийся Смертью ухватился за дворники, его метла начала сползать по покатой поверхности, и он попытался удержать ее коленом, но не смог, и она ухнула вниз. Капюшон нашего неожиданного груза отбросило ветром, и я узнал Деррика. Он что-то прокричал, ткнул палочкой в стекло, но я вильнул влево, потом вниз, и Деррика снесло с машины и утащило вниз, туда, где между мокрыми аллеями парка темнела купа низковатых деревьев.

"Последний остался", – выдохнул Невилл, вертя головой. – "Но куда он подевался? Я его не вижу!"

Но мне было не до него. Мотор подозрительно чихнул несколько раз и начал глохнуть. Мы падали, и я больше не мог это остановить. Река, тускло переливавшаяся впереди, приближалась с угрожающей неизбежностью. Я завертел головой, стараясь отыскать дорогу, на которую можно было бы приземлиться, но машина падала уже почти отвесно, а руль почему-то наотрез отказался поворачиваться. Тормоза замкнуло.

"Черт! Отстегивайтесь, скорее! Как только снизимся еще немного, быстро накладывайте на себя Чары Левитации и прыгайте!"

"Гарри, но последний Упивающийся!" – орал Рон, изо всех сил дергая перепутавшиеся ремни. – "Он тут же сможет подбить нас! Еще в воздухе! Я, кажется, вижу его там, прямо над нами!" – он изогнул шею изо всех сил, пытаясь разглядеть преследователя через верхнее окно.

"Нет времени рассуждать, Рон!" – машину несло параллельно дороге прямо к реке. – "Прыгайте, быстро!"

Справа на возвышенности посреди парка, заросшего старыми деревьями, стоял какой-то дом. Ни одно из окон не светилось, только крыша странно блестела под луной, а у самой ограды на краю парка вода в круглой чаше большого фонтана содрогалась рябью на ветру.

В этот же момент на крышу машины обрушилось последнее проклятие. Удар был так силен, что от него вдребезги разлетелось окно и вышибло задние двери. Громкий испуганный крик Сьюзен взорвался у меня за спиной и исчез внизу.

Я тупо вцепился в мертвый руль, разом потеряв все эмоции. Машина опасно наклонилась и теперь метила носом в землю. В осколке единственного оставшегося зеркала я видел, как наперерез с сумасшедшей скоростью несется метла, которую бешено погонял скорчившийся на ней человек.

Безжизненное тело Гермионы соскользнуло с сидения. Невилл громко заорал и вцепился в нее мертвой хваткой, но второй, изрезанной рукой удержаться за дверцу машины уже не смог.

"Вингардиум левио… а-а-а-а!!!" – донеслось до меня снизу.

Я рывком отстегнул ремень. Река стремительно приближалась, а вместе с ней – последний противник. Он был уже так близко, что я мог разглядеть палочку в его руке и встрепанные темные волосы.

Я мысленно помянул Мерлина, притянул к себе палочку и прыгнул вниз. Уже падая, я услышал, как в воздухе с ужасающим грохотом столкнулись два тела, а потом раздался громкий плеск. Я попытался наложить Чары Левитации, и, как и Рон, потерпел неудачу. От неожиданности. Не сознавая, что происходит, я сперва услышал треск бьющегося стекла, а потом вместо холодной апрельской воды бассейна почему-то почувствовал, что проваливаюсь куда-то в темноту и тепло. Меня швырнуло на что-то живое – мягкое и пушистое – и осыпало сверху стеклом. Живое подо мной протестующее взвыло.

Первым делом я нащупал палочку и убедился, что она вполне цела, за исключением нескольких мелких выщербинок. Только потом я осмелился приоткрыть правый глаз (левый страшно болел, и открыть его не получилось) и оглядеться, чтобы понять, где я оказался.

Я лежал в большой комнате на дорогом, но сильно вытертом ковре напротив камина, где огонь весело пожирал припорошенные пеплом дрова. И ковер, и пол вокруг меня, насколько хватало глаз, были усыпаны осколками стекла; я поднял голову и обнаружил, что в разноцветном витраже, заменявшем потолок, зияет гигантская дыра, а некоторые детали стеклянной крыши повисли на краю провала и угрожающе покачиваются. Стены в комнате были покрыты сетью мелких трещинок, кое-где замаскированных старинными картинами – в основном изображающими сцены охоты. Кое-как поднявшись на колени, я по острой боли в локте и груди убедился в том, что у меня, по всей вероятности, вывихнута левая рука. Спотыкаясь и сжимая зубы от невыносимой боли, я встал на ноги, опираясь на опрокинутый старый диван, и всмотрелся в угол комнаты. Там что-то угрожающе шевелилось. Я потряс головой, вытряхивая из волос мелкие осколки, и осторожно двинулся на звук, раздававшийся из-за объемистого горшка с фикусом, на ветках которого повис скомканный номер "Эпсомского вестника". Но когда я дотронулся палочкой до газеты, из-под нее раздалось раздраженное рычание. Я еле успел отдернуть руку, как на меня что-то прыгнуло, опрокинуло на пол и, подмяв под себя, громко зашипело.

Это был какой-то большой зверь – не то леопард, не то гепард. Я плохо разбирался в животных и застыл от ужаса, глядя на то, как его усы угрожающе топорщатся, а покрытая черными кольцами пятен светлая шкура ходит ходуном, натягиваемая сильными звериными мускулами. С весьма впечатляющих клыков мне на лицо капала слюна. Недоверчиво прижав уши, гепард еще раз рыкнул на меня для острастки, тщательно обнюхал мое лицо и волосы и задумчиво лизнул меня в нос. Затем он с истинно кошачьей грацией подскочил и будто в замешательстве склонил голову набок, пристально меня рассматривая, точно пытаясь принять какое-то решение. Его длинный хвост недоумевающе забил о покрытый мелкими стеклами ковер.

В этот момент снаружи раздался топот, словно стая небольших, но весьма увесистых бегемотов целенаправленно направлялись на водопой. Реакция гепарда меня потрясла. Он вжал голову в пушистые плечи, с истинно человеческим ужасом посмотрел сперва на меня, потом на дикий разор, который я учинил в комнате, а потом на дыру в потолке, из которой мелкий весенний дождь безжалостно капал на старый ковер. Гепард издал жалобное утробное мяуканье, шмыгнул за перевернутый диван к камину и затих.

Трухлявые створки дверей с грохотом разлетелись в стороны, осыпая все вокруг кусочками засохшей краски, и на пороге возник суровый призрак, облаченный в шелковую ночную рубашку с застиранными оборками и выцветшими розовыми бантиками. Призрак грозно размахивал волшебной палочкой и утопал в пушистых тапках с уныло торчащими под разными углами кроличьими ушами.

"Папа", – сипло поинтересовался призрак, деловито обозревая царивший в комнате бардак. – "Какого черта ты не сказал, что сегодня ночью у нас будут гости? Или ты специально отправил меня спать пораньше?"

Шерсть на загривке гепарда встала дыбом, и он осторожно попятился, пока не въехал хвостом в камин.

"Еще одна такая выходка, папуля", – пригрозил призрак, – "и ты сразу вспомнишь, как приятно спать в постели, полной хлюпнявок! Кстати, добрый вечер, Гарри".

Я попытался в ответ изобразить приветливую улыбку, и тут между нами рухнул очередной кусок стеклянной крыши.